Кунсткамера аномалий

Но на первом месте в явлении вампиризма стоит сексуальный момент. Он является, несомненно, главной причиной стойкого многовекового обаяния этого ужасного феномена. Эротический аспект вампиризма особенно широко обыгрывался в XIX веке, когда секс был темой, запрещённой для публичного обсуждения, в отличие, например, от жестокости и насилия. В Восточной Европе считалось, что жажда крови никогда не была главным мотивом при выборе вампиром своей жертвы. Неотъемлемой частью легенды является то обстоятельство, что мужчины-вампиры предпочитают хорошеньких молодых девушек, а вампиры-женщины направляют свои гипнотические чары на молодых и красивых юношей.

Укус-поцелуй вампира в шею жертвы несёт одновременно эротический и садистский смысл, что не укрылось от внимания психиатров. Уже упомянутый Эрнест Джонс утверждал, что «акт сосания имеет сексуальное значение с раннего детства и поддерживается затем всю жизнь в форме поцелуя». По Фрейду, укус также являет собой частично садистское начало, как частично эротический поцелуй, а кровь глубоко связана с сексуальностью. Монтегю Саммерс в своей «Истории вампиризма» писал: «Медико-психологи давно уже признали, что существует определённая связь между „очарованием“ крови и сексуальными переживаниями». Современные психоаналитики отмечают, что кровь и кровопускание часто ассоциируется у их пациентов с эротическими фантазиями. А Фрейд считал, что «болезненные неосознанные страхи всегда являются следствием подавленных сексуальных желаний». С ним соглашается и современный британский эксперт по проблемам вампиризма писатель Морис Ричардсон. По его убеждению, вампиром обычно становится человек с подавляемыми сексуальными желаниями или сексуальной виной, связанной с детством.

Нравится нам или не нравится это объяснение, но секс занимает значительное место в проявлениях вампиризма. О Дракуле Брема Стокера Ричардсон пишет: «Только теория Фрейда и никакая другая даёт объяснение этой истории, которая в её свете приобретает некоторый реальный смысл; она раскрывает инцестную, некрофильскую, орально-анально-садистскую (и всё вместе тесно переплетено) сущность данного феномена. Отсюда и завораживающая сила этой истории. Фигура графа-вампира, несколько веков наводящего ужас на людей, – порождение тёмной, страшной и неодолимой силы».

Кристофер Ли, воплотивший образ графа Дракулы на киноэкране и ставший, благодаря этой роли, знаменитым, играл своего персонажа суперменом. «Он привлекает людей иллюзией бессмертия, – писал Ли, – эксплуатируя подсознательное желание всех нас обладать безграничными возможностями. Кроме того, это человек огромного ума и сверхъестественной физической силы, окутанный флёром тёмного и таинственного героизма. Он одновременно символ перевоплощения и бессмертия». Интересно отметить, что два самых знаменитых произведения ужасов современности увидели свет почти в одно время. В первом из них показывался процесс создания жизни (история Франкенштейна), в другом – её бесконечность (граф Дракула). «Он (Дракула), продолжал Ли, – воплощение эротически привлекательного для женщин сверхчеловека. Они находят его безумно соблазнительным. По многим признакам он именно то, чем в глубине души, в тёмных глубинах подсознания, хотели бы быть люди: свободный от оков общества антигерой, бесстрашный неуловимый преступник, гипертрофированно злобный полусвятой-полугрешник. Мужчины находили его неотразимым, потому что они не могли противостоять ему, а для женщин он само воплощение мужественности».

Самым известным предшественником Кристофера Ли в роли кинематографического графа-вампира был венгерский актёр Бела Лугоши. Его версия Дракулы в постановке режиссёра Тода Браунинга стала в 1931 году одним из первых опытов фильмов ужасов в Европе. Эта картина на заре звукового кино имела большой коммерческий успех. После выхода кинофильма в прокат актёр стал получать мешками письма от своих фанатичных почитательниц. «Нашествие вампиров» к тому времени уже давно захлестнуло Голливуд, где ещё в 1913 году на экраны был выпущен фильм под названием «Вамп». С этого слова, до сих пор употребляемого в обиходе, началась индустрия создания кинозвёзд с помощью рекламы. Первой такой звездой стала актриса Феда Бара (это имя – анаграмма английского названия фильма «Смерть араба» («Arab Death»). Перед широкой публикой Бара появилась в картине «Жил-был глупец» («A Fool There Was»), на рекламных плакатах которого она была изображена склонившейся в соблазнительной позе над скелетом и со ставшими знаменитыми словами «Kiss me, my fool» («Поцелуй меня, мой дурачок»). В фильме «The kiss of the Vampire!» («Поцелуй вампира!», 1916) женщина-вамп с наслаждением уничтожает именно мужчин. О ней говорили: «Она желала сначала разорить свою жертву, а затем унизить, посмеяться над ней. Она была настоящая ведьма».