Кумите

— Как, ты еще не разделась? — удивился искренне он. — Я думал, он тебе все уже рассказал. Эй, кобель, пора начинать! Люди ждут зрелища! — Масловский задвинул телом Ри назад в комнату. Повинуясь, она отступила и увидела, что там, ухмыляясь, парень спустил брюки, потом трусы и извлек огромный (она такого никогда не видела!), мясистый и уже напряженный член. Ри еще не знала о том, что это станет одним из самых страшный воспоминаний в ее жизни, которое научит ее мстить…

С тех пор она пыталась все это забыть. И дело было даже не в особенной степени того отвратительного унижения, которое ей пришлось пережить. За свою жизнь она перетерпела достаточно унижений, но… Все упиралось в это маленькое, короткое слово. До того момента, вернее, до той ночи она была влюблена. А утром, вернувшись из того ада, в который превратилась ее судьба, она прекрасно понимала — в ее душе поселилось второе, еще более жгучее чувство. И название ему — ненависть.

В ту ночь она впервые по-настоящему познала именно ненависть. И эта захлестнувшая с головой волна сбила с ног, выжгла внутри нее чудовищную пустоту.

— Что здесь происходит?

Ри отступила к стене, увидев, как в комнату входят люди. Сколько их было? Не меньше трех. Они шли как-то несмело, заслоняя спинами друг друга. Но впереди всех, подобно факелу, было только одно лицо — Масловского. Именно от этого лица она не могла отвести своих глаз, вглядываясь в него пристально и даже упрямо. Его глаза были совсем темными. Он злился.

— Да что с тобой?! Возьми себя в руки! Веди соответственно, раз уж ты приехала!

— Куда приехала? Ты пригласил меня просто к себе домой!

— Что ты строишь из себя идиотку? Я ведь тебя предупреждал…

— Я не понимаю, что здесь происходит! Кто эти люди?

— Что ты меня подставляешь? Ты же согласилась!

— На что?

— Ладно, давай выйдем на минутку.

Подхватив Ри под руки, Масловский поволок ее в другую комнату, обставленную не менее роскошно, чем первая. Но, находясь буквально на грани нервного срыва, вглядываться и оценивать окружавшую роскошь Ри уже не могла…

— Послушай… Мне действительно неловко… Похоже, я забыл тебя предупредить… Но я находился в таком сложном положении, все эти волнения с делами… Сейчас ты должна меня выручить. Если ты меня не выручишь, я пропал. Я прошу тебя об услуге для меня лично…

Она хранила зловещее молчание. Все происходившее казалось ей невыносимой фальшью. Она прекрасно знала, что он никогда ни о чем не забывает.

— Я обещал этим людям на сегодня незабываемое развлечение. Для тебя все это будет, разумеется, не бесплатно. Ты прекрасная актриса. И вот я подумал, раз ты выступаешь в стриптизе, я могу предложить тебе кое-что…

— Перетрахаться со всеми этими дебилами?

— Нет. Только с одним. У меня есть хобби. Я обожаю снимать любительские порнофильмы. Так, ничего серьезного, только для себя. Иногда я прошу кого-нибудь из друзей даже снять на пленку меня. Иногда ставлю камеру и сам себя снимаю. Так вот, сегодня я хочу снять на кассету хороший секс, чтобы показывать знакомым. Ну, кое-что особенное… Изнасилование. Или секс с пистолетом, ножом, наручниками… Ну, ты понимаешь. Я уже нанял режиссера, который это снимет, и пригласил на съемку несколько своих друзей. Режиссер привел с собой Аслана — на роль главного героя. Скажу честно: задумывая этот фильм, я в первую очередь думал о тебе. Ты профессиональная актриса, танцуешь в стриптизе. И ты сможешь сделать многое из того, что откажется сделать другая девушка. Ты ни о чем таком не думай — эта запись только для собственного употребления. Нигде она не появится, ни в продаже, ни в Интернете, я тебе гарантирую. Я заплачу тебе тысячу долларов. А насчет того, что ты никогда не снималась в таких фильмах, так не волнуйся. Режиссер скажет все, что тебе нужно делать, а Аслан парень опытный. Я на кассетах его уже видел. Так что, не будешь портить нам удовольствие? А то получится очень неудобно перед моими друзьями. Они ведь специально приехали, чтобы наблюдать процесс съемок. Хотели все видеть вживую… Что обо мне подумают? И потом — разве тебе не все равно?

Масловский говорил что-то еще — под конец его речи Ри уже не разбирала слов. Но уже в самом начале она почувствовала, что на ее глаза наворачиваются самые настоящие слезы, о существовании которых она давным-давно забыла. Она влюблялась так редко, это было во второй раз в ее жизни… А он… Он совершенно не считает ее человеком. Он так запросто может растоптать то, что еще было остатками ее человеческого достоинства. Для него она — не человек. О какой там любви может идти речь… Ри, сжавшись, сказала хрипло:

— Я не дешевка из порнофильма. Я не сделаю этого. Никогда.

Масловского это, похоже, не удивило.