Кумите

– Ладно, не буду. Поговорим вечером. Скажи всем, чтобы прошли в зал. И тренеры тоже.

С этими словами Масловский убежал.

Сергеев подошел к группе спортсменов и сердито буркнул:

– Хотите новость? Масловский собирается толкать речь. Просил всех собраться в зале.

Кто-то отреагировал:

– Это неудивительно, он по любому случаю толкает речи.

Кто-то уже смеялся и курил. Юрию казалось, что он знает мир и людей, но даже его поразил тот небывалый цинизм, с которым все остальные продолжали смеяться и курить так, как будто ничего особенного не случилось. То изощренное, холодное равнодушие, с которым окружающие встретили смерть его тренера.

Во Дворце спорта был красивый и большой тренировочный зал. Людей собралось немного, человек 35, несколько тренеров и все взрослые спортсмены, у кого была в то утро тренировка. На сцену поднялся Масловский, выглядел он, как всегда.

– У нас в клубе произошла трагедия. Конечно, вы все уже знаете про это. И в первую очередь спортсмены Валерия Николаевича. Сегодня не будет обычных тренировок. Думаю, что их не будет и завтра утром. Завтра будут похороны, на которые пойдем мы все. Знаете, для меня это тоже было тяжелой утратой, как и для вас всех. Мне никогда и в голову не приходило, что у Валерия Николаевича было плохо со здоровьем. Он всегда был весел, жизнелюбив и полон сил. Смерть – это всегда страшно, но мне бы даже в голову не пришло, что может умереть наш Валерий Николаевич. Кто угодно, только не он. Но что долго говорить… Я просто кратко изложу факты. Вчера вечером у Валерия Николаевича была тренировка детской группы. По расписанию она закончилась в шесть часов. После этого он решил немного поработать в своем кабинете – очевидно, заполнить тренировочные журналы. Иногда он оставался на работе по вечерам. Из кабинета он не выходил. По словам ночного охранника, приступившего к работе в девять вечера, из здания никто не выходил. В шесть часов утра уборщица, открыв дверь кабинета своим ключом, обнаружила на полу лежащим Валерия Николаевича. Он был мертв. Позвонили мне, вызвали милицию и скорую помощь. По словам эксперта, Валерий Николаевич умер от сердечного приступа. Очевидно, ему стало плохо в кабинете, он упал… Смерть наступила между 7 и 8 часами вечера, не позже. Совершенно естественным путем. Завтра будет известен точный результат вскрытия. Если вскрытие покажет сердечный приступ, следствие не будет вестись. Завтра тело будет передано для похорон. Я сообщу, что будет написано в протоколе. Что еще… Все расходы по похоронам Валерия Николаевича возьмет на себя клуб «Черный дракон». Вдове умершего будет оказана материальная помощь. Поминки закажем в ресторане, а кладбище, разумеется, самое лучшее. Вы все обязательно должны прийти. Нам будет очень не хватать Валерия Николаевича. Но я знаю точно, что его никто не забудет.

Закончив говорить, Масловский спустился со сцены и удалился прочь весьма деловым шагом.

Сергеев застыл – слова, сказанные Масловским, прозвучали для него совсем по-другому. Тренер НЕ МОГ УМЕРЕТЬ В 7 ВЕЧЕРА! ЭТО БЫЛО АБСОЛЮТНО НЕВОЗМОЖНО! Тетя Вера ошибиться не могла… Он еще не знал, что делать с этим шокирующим знанием. Возможно, все это отразилось у него на лице. Виталик вдруг толкнул его локтем:

– Что с тобой? Тебе плохо?

– Нет, ничего, – подчиняясь какому-то странному предчувствию, Юрий решил ничего пока не говорить.

– Пойдем выпьем, если хочешь. Посидим где-нибудь.

– Нет, не сейчас. Я… Мне надо идти… Позже созвонимся… Потом…

– А вот Масловский, по-моему, нисколько не огорчен, – сказал Виталик, – у тренера с ним действительно были очень плохие отношения. Они все время ругались. Поговаривали, что босс хотел вообще его выгнать из клуба.

– Откуда ты знаешь? – удивился Сергеев.

– Слышал, – неопределенно скривился Виталик. – Они, говорят, из-за тебя тоже ругались.

– Ладно. Мне действительно пора.

– Ты хоть мобильник не отключай! – крикнул Виталик, но Юрий уже быстро шел к выходу, не оглядываясь по сторонам.

9.

«И если ты не застанешь меня дома или мы с тобой вдруг не увидимся, никому в клубе не говори о том, что я тебя просил зайти, о письме и о содержании этой записки…»

Дома вечером Сергеев не находил себе места. Не выдержав, потянулся к мобильнику.

– Виталик, привет. Скажи мне одну вещь, только честно. Это очень для меня важно! Ты сказал, у Валерий Николаевич с Масловским был серьезный конфликт. Из-за чего? Почему они поссорились? Почему Масловский хотел его уволить? Ты знаешь?

– Ну… Точно не знаю, конечно. Только слухи, но, похоже, они правдивые. Мне один знающий человек рассказал… Тренер хотел выгнать из клуба одного спортсмена. Навсегда. А Масловский был против.

– Кого? Меня?

– При чем тут ты? – удивился Виталик. Помолчал. Потом, не выдержал, продолжил: – Слушай, ты только языком не болтай, ладно? Все-таки это, наверное, серьезно. Когда кто-то так неожиданно умирает, лучше молчать.

– Я понял, не волнуйся, – успокоил его Юрий. – Так кого он хотел выгнать? Кто этот спортсмен?

– Качалов.

– Качалов?! – Удивлению Сергеева не было предела. – Но почему? Он же был лучшим!