Кумир

Он слышал меня, знал, чего я прошу, но не делал этого, лаская мои бедра, выводя губами замысловатые узоры, доводя меня до исступления. Я хотела все большего – чтобы он ласкал меня языком, чтобы вошел в меня быстро и с силой, хотела принадлежать ему, чувствовать его в себе и на себе, хотела раствориться в нем. Боже, я отчаянно нуждалась в том, чтобы он сделал со мной все, что пожелает, и даже больше.

Он подцепил пальцами края моих любимых танга и потащил их вниз, неустанно прикусывая и целуя мои ноги от бедер до кончиков пальцев и обратно. Когда он прикоснулся ко мне кончиком языка, я не сдержала протяжного стона. Это было слишком прекрасно. Каждый раз ему удавалось сделать так, что я рассыпалась на тысячи кусочков, а потом воскресала вновь. Его губы и язык дарили неземное наслаждение, но сейчас мне было этого мало.

– Саш, пожалуйста… – попросила я. – Ты нужен мне.

Он замер на мгновение, потом прикусил еще раз кожу бедра и навис надо мной. Его глаза горели. Он смотрел на меня так, словно хотел запомнить каждую черточку лица. Он не отрывал от меня взгляда, когда медленно вошел в меня. Я подтянула к себе согнутые в коленях ноги, чтобы проникновение было еще глубже. Саша тихо охнул и чуть прикрыл глаза. Он не двигался, и я наслаждалась этим мигом единения, зная, что ему это тоже нравится. Сложно объяснить эту жажду раствориться в любимом человеке, сложно объяснить это желание исчезнуть из мира только с ним одним, сделать так, чтобы больше для меня не существовало никого, кроме него, чтобы я была единственным, чего он когда-либо будет желать.

Несколько минут до этого я хотела страсти и огня, но сейчас я была счастлива оттого, как медленно Саша двигался, растягивая каждое мгновение. Он целовал мое лицо, губы. Я обхватила его за шею, не отпуская. Мое дыхание сбилось, и я чувствовала, как взмокла подо мной простыня.

– Ульяна, – прошептал Саша, ускоряясь и прикрывая глаза, и я видела, как капелька пота скатилась по его виску, я поймала ее кончиком пальца.

Больше он не останавливался до самого конца. Я обхватила его талию ногами, не позволяя отстраниться. Он был сильным и умелым любовником. Я считала его идеальным. Мы совпадали во всем: в том, когда нам хотелось заниматься любовью, в том, как мы любили это делать. Мне нравилось, что он мог быть нежным, и тогда секс был неторопливым, зато полным неги и единения. А мог быть страстным, и тогда мы могли заниматься любовью спонтанно в любом месте нашей квартиры, даже толком не раздеваясь. Сегодня нас качало на волнах: страсть сменилась неторопливостью, а потом снова накрыла с головой. Он сводил меня с ума. В момент пика Саша обхватил меня одной рукой, прижимая к себе, и спрятал лицо у меня на шее. Он тяжело дышал, посылая по моей коже мурашки. Мне нравилось, как он напрягается всем телом, как дрожит и как глухо стонет. Мне нравилось чувствовать себя той, кто дарит ему удовольствие.

Не выпуская меня и не позволив отстраниться, Саша сел на колени, подтянув меня на себя. Он ласкал меня пальцами сначала медленно, а затем все быстрее, так что я с каждым мигом была все ближе к тому, чтобы умереть от восторга в его руках.

– Саш, пожалуйста…

Он точно знал, что делать, чтобы заставить меня кричать и извиваться, и умолять его, и улетать в космос…

Позже, когда мы лежали в объятиях друг друга, взмокшие и утомленные, Саша перебирал мои волосы пальцами и говорил:

– Я хочу, чтобы ты знала: я люблю тебя. Я готов ради тебя идти на край света и даже лететь в Лос-Анджелес, чтобы спасти от ненормального парня. Я хочу проводить с тобой каждый вечер, ночь, утро и день. Я знаю, тебе иногда хотелось бы большей эмоциональности, но я не такой… Я надеюсь, что это больше не приведет к поцелуям с бывшими и еще чему-нибудь похуже. Любить – это глагол. И я готов действовать, чтобы каждый день показывать тебе свою любовь. Кофе в постель, секс в постели и не только, ужины и массаж в конце трудного дня. Ты знаешь, я не пожалею времени, бензина и сил, чтобы смотаться за тобой на другой конец Москвы, если надо тебя забрать. Есть миллион и один способ сделать так, чтобы ты чувствовала мою любовь. И вовсе не обязательно заставлять меня мучиться так, как в эту неделю. Я, может, не подавал вида, но я весь извелся, зная, что ты с тем, кто причинил тебе боль, а еще с тем, кто был для тебя чуть ли не богом, спустившимся с небес. Видишь, я не такой уж и бесчувственный. Просто… я не хочу своими действиями влиять на тебя. Я хочу, чтобы ты всегда оставалась собой. Потому что именно такую я тебя и люблю. Настоящую, искреннюю, ошибающуюся и такую прекрасную, что у меня щемит сердце каждый раз, как я вижу тебя.

Он приподнялся на локте и посмотрел на меня. В полумраке комнаты его глаза были почти черными. Он смотрел на меня очень серьезно.

– Я люблю тебя, – очень медленно произнес он. – А это значит, я принимаю тебя и надеюсь, что это взаимно.