Кулак войны

Дайгер посветил на карту: подземные коммуникации представляли собой самый настоящий альтернативный город. Отсюда к центру вел широкий тоннель, от него разбегалось множество ходов поменьше, причем он был не прямым, а тянулся полукругом. А вот дальше канализационные тоннели пересекались с лабиринтом катакомб, где сам черт ногу сломит.

Если беглецы пошли по центральному тоннелю, то впереди – несколько километров необитаемых подземелий, где почти нечего опасаться, их можно преодолеть бегом. Потом… Время покажет.

Скорее всего, один из спутников Терри вхож в криминальные круги, иначе откуда он знал про потайной ход, о котором не каждый сотрудник больницы догадывался?

– Ходу, – скомандовал Дайгер и зашагал вперед. – Мы и так дали им два часа форы.

Вскоре он пропустил Ронни вперед. Девушка бежала трусцой, присматриваясь к деталям, прислушиваясь к гулкому тоннелю. Иногда наверху бахали взрывы, и на голову сыпалась бетонная крошка. Едва слышно переговаривались автоматы. АК, перекинутый через плечо, ударял Ронни по спине, подгоняя, но девушка, как опытный вояка, двигалась в эконом-режиме, не увеличивая и не уменьшая темп.

Через пятнадцать минут Дайгер уже не ощущал подземную промозглость, а спустя полчаса ему сделалось жарко. Позади Горец пыхтел как паровоз. Усиленные эхом, бухали подошвы.

Когда стало ясно, что беглецы двигаются по главному тоннелю в сторону очистных, где множество выходов наружу, Дайгер остановился, вскинул руку: все встали. Он отстегнул рацию, проверил связь: удивительное дело, она тут была! И пренебрег запретом, связался с Айзеком. Донесся недовольный голос брата:

– Я же предупреждал…

– Направь группу людей на перехват к очистным, – проговорил Дайгер, косясь на подчиненных. – Наш объект наверняка вышел на поверхность там, надо загнать его назад или взять на месте.

– Понял. Спасибо. Конец связи.

Довольный собой, Дайгер распорядился:

– Ронни, если тяжело, беги медленнее.

– Все нормально, – улыбнулась она: подсвеченная фонарем, ее улыбка напоминала оскал мелкого хищника – куницы или горностая. Она и сама похожа на куницу: быстрая, верткая, гибкая.

Через пятнадцать минут Ронни перешла на шаг. Дайгер не стал уточнять почему. Вскоре его фонарик выхватил дверной проем, распахнутую дверь из перекрещенных железных прутов. Ронни что-то подбирала на земле, изучала следы.

– Что у тебя? – спросил Дайгер, осмотрел дверь, но ничего странного не обнаружил.

Девушка молча шагнула навстречу, протянула ему стреляную гильзу и сплющенную железяку:

– Дверь был запаян. Они отстрелили дужку замка. Вот она, вот замок. И пошли дальше. И мы пойдем?

Не дожидаясь приказа, она рванула дальше. Дайгер отметил, что наверху, над двумя рядами труб, имеются узкие лазы, идущие перпендикулярно этому. На карте они разбегались в разные стороны. Одни заканчивались тупиками, другие соединяли широкие тоннели.

Ящер проговорил сзади:

– Ронни будто под землей родился.

– Не родился, а долго прятался, – отозвалась девушка.

– Отставить разговоры, – шикнул Дайгер и подумал, что только Гном и Сталин знают, что Ронни – не странный парень, а девушка, но пока никак не выдали своей осведомленности.

Они быстро вышли в полукруглый зал. Здесь ничего бетонировать не стали, решили воспользоваться вырубленным в горной породе помещением и пустили трубы по сырому потолку. Луч фонарика скользнул по люку, к которому вела чуть наклоненная труба.

Вверху раскатисто бахнуло. Подземелье вздрогнуло, стряхнуло капли со сталактитов. Одна попала Дайгеру на лоб, вторая скатилась за шиворот.

– Здесь лезли, – Ронни вскарабкалась по трубе, откинула люк, вылезла наполовину, простояла так, затем спустилась и закружила по помещению. Села на корточки, что-то тронула на полу, задумалась.

Наблюдая за ней, Дайгер не шевелился, остальные тоже стояли на местах, чтобы не затоптать следы. Наконец Ронни заговорила:

– Не очень понятно. Не вижу следов… Может, они поднялись вверх?

Марк Косински

Марк видел, что Терри устала. Вряд ли кто-нибудь стал бы винить молоденькую хрупкую девушку за то, что она после двух часов непрерывного бегства начала отставать.

Хотя нет: Вальцев явно винил Терри, она для него не более чем балласт. Очистные остались чуть в стороне вместе с лаем собак и светом прожекторов. Фонари не включали и потому шли медленно: мешали высокая трава, кротовьи норы и подозрительные лужи неизвестной глубины. Поначалу, когда неподалеку разрывался наряд, Марк инстинктивно пригибал голову, потом перестал. Вряд ли Легион будет расходовать боеприпасы и обстреливать пустырь, где всех строений – четыре стены ангара без окон, дверей и даже крыши.

Обозначенные Вальцевым полтора километра превратились во все пять или даже шесть, и каждая сотня метров была в некотором смысле испытанием – а Терри чертовски устала. Они шли уже минут сорок, и судя по всему, предстояло еще не меньше.

– Привал, пять минут, – Марк понимал, что отдых для них – непозволительная роскошь.