Кулак обезьяны

— Да-а? Чем же ты занимался ночью? — улыбнулась секретарша двусмысленной улыбочкой. — Неужели бурный роман? Или нет, все наоборот — это несчастная любовь. Я права? И я, кажется, догадываюсь, кто стал причиной…

— Не говори ерунды, — перебил раздосадованный Бублейников, который терпеть не мог подобные намеки. — Голова болела.

— Ну, понятно, — ехидно хихикнула Алла. — Так вот, сейчас головной боли тебе прибавится. К двенадцати поедешь брать интервью о современном градостроении. В общем, Олег Евгеньевич сам тебе все расскажет.

— Погоди, погоди, — потряс головой изумленный Бублейников. — На интервью по градостроению должна была ехать Оксана Лебедева.

— Твоя дорогая Лебедева, которую ты так опекал и над которой крыльями трещал, вчера заявление написала. Вот так-то!

О страстном увлечении Бублейникова новой журналисткой знал весь коллектив, и многие, особенно женщины, ему сочувствовали.

— Заявление?! — оторопел Ленечка.

— Да, по собственному желанию. Главный его подписал, я уже в кадры отнесла.

Видимо, у Бублейникова был столь несчастный вид, что Алла не выдержала:

— Да плюнь ты на нее! Холодная, надменная и расчетливая — она просто пользовалась твоим особым к ней отношением. И вообще, хорошо, что ушла сама — Олег Евгеньевич сказал, что проку от нее все равно не было. Зато к вам в отдел теперь возьмут внештатника, шустрого парнишку по имени Саша.

Но утешить Бублейникова Алле так и не удалось. Не обращая больше внимания на секретаршин треп, расстроенный Ленечка поплелся в кабинет главного редактора. Там информация подтвердилась — Лебедева уволилась, на интервью теперь придется ехать Бублейникову, который два дня назад сам же и придумал эту тему специально для Оксаны — она жаловалась, что не получает интересных заданий, вот он и расстарался.

Выйдя от главного, он зашел в редакционный буфет, взял чашку крепкого черного кофе и отправился на рабочее место. В комнате, которую занимал их отдел, по счастью, еще никого не было. Бублейников сел в кресло и грустно уставился в окно. Он переживал не из-за того, что на него свалилась абсолютно несвоевременная дополнительная работа. И не потому, что новая сотрудница, бросив порученное ей дело, даже не потрудилась предупредить его о своем уходе. Его угнетала мысль, что теперь он не сможет каждый день видеть Оксану. Что, если они вообще никогда больше не встретятся? Конечно, она не обращала на него особого внимания, но он мог с этим мириться. Но чтобы вообще ее не видеть?! Такое казалось Ленечке совершенно невыносимым.

Однако погоревать всласть ему не удалось — количество дел, которые сегодня надо было переделать, уже зашкаливало, а времени оставалось в обрез. «Вот чем хороша наша профессия, — невесело констатировал Ленечка. — Ни минуты свободной, даже погрустить некогда».

Быстро, минут за сорок слепив материал для экологической колонки, он помчался на другой конец города брать злополучное интервью о современном градостроительстве. Затем, позвонив фотокорреспонденту и договорившись о съемке, стремительно переместился на открытие парка аттракционов, откуда рванул обратно в редакцию, где буквально за час сбацал веселенький репортаж об этом событии.

В семнадцать тридцать совершенно обессиленный Ленечка сидел за столиком ближайшего кафе и жевал бифштекс, но ровно в девятнадцать часов он, в сопровождении хмурой Надежды Валерьевны, уже входил в палату Дымовой.

— По-моему, мой друг, вы сегодня чем-то опечалены, — сказала Ольга Святославовна, проницательно глядя на гостя. — Что у вас случилось?

Бублейников от неожиданности немного растерялся, однако счел за благо не обсуждать личные переживания с посторонним человеком.

— Нет, спасибо, все в порядке, — сказал он, натянуто улыбнувшись. — Просто устал немного, тяжелый день.

— Может быть, вам стоит отдохнуть? — участливо поинтересовалась Дымова. — Давайте перенесем нашу беседу на другой день.

— Нет, что вы! — испуганно воскликнул Ленечка, которого такая перспектива вовсе не вдохновляла. — Я в полном порядке и очень спешил к вам. У меня куча вопросов, которые я хотел бы задать.

— Что ж, приятно видеть такое отношение к делу. Хочу вас порадовать — я, со своей стороны, приготовила кучу всяких интересных историй, которые можно использовать в книге. Включайте свой магнитофон…

— Диктофон, — осторожно поправил ее Бублейников.

— Конечно, — величественно кивнула головой ученая дама. — Включайте диктофон и давайте начнем работу. Я полна желания закончить рукопись как можно скорее.

«Надежда Валерьевна меня убьет!» — ужаснулся Бублейников, когда мельком взглянув на часы, обнаружил, что беседа длится почти два часа. Странно, что за это время грозная племянница ни разу не заглянула в палату. Может быть, устроила засаду во дворе, чтобы всадить в него пару пуль? Беспокойство журналиста не укрылось от Дымовой.

— Волнуетесь, что вышел лимит времени? Надюша вас застращала? Не бойтесь, я ей все объяснила — насчет сроков, насчет рукописи. Она обещала не мешать нам.

Так как разговор неожиданно свернул на волнующую Бублейникова тему, он как бы невзначай поинтересовался: