Куку Шинель

Уже утром местный следователь с поэтичным отчеством Дионисович принял заявление от Цветковой и Инессы Филипповны о пропаже господина Соболева и друзей Яны Арины и Сергея. Яна дала показания о том, что они ехали в одном поезде и Соболев прекрасно знал, что едут они к нему, и непонятно, где он мог так задержаться, да еще с ее знакомыми. Инесса Филипповна очень переживала за своего хозяина и не могла даже предположить, куда он мог подеваться. На вполне уместный вопрос следователя о том, не угрожал ли кто Соболеву, она энергично затрясла головой.

– Что вы! Что вы! Конечно же, нет! Это – душа-человек! Он и мухи не обидит, наоборот, только добро всем делал. Он же здесь такое дело развернул! Наши люди наконец-то получили работу, стали денежки зарабатывать, да все молились на него! Кто же хочет, чтобы ему плохо было? Никто! – уверенно заявила седовласая домоправительница.

– А я как раз другого мнения! – ляпнула Яна.

– Что вы имеете в виду? – насторожился следователь.

– Когда один бизнесмен богатеет и у него прекрасно идут дела, кому-то это может не понравиться. Достаточно всего одного завистливого человека, – развила свою мысль Яна.

– Я понял, что вы имеете в виду какого-то конкурента Соболева?

– Можно и так сказать. Вино Соболева прекрасного качества, его хорошо берут, значит, другое вино, худшего качества, покупают с меньшей охотой, производитель его терпит колоссальные убытки, а это прекрасный мотив для… ой! Не хочу думать, что их убили! – побледнела Яна. – К тому же Евгений, как я поняла, не пользовался услугами телохранителя.

– Очень ладно рассказываете, – усмехнулся следователь, – мы проверим ваши фантазии, Цветкова. Только это не объясняет того, почему вместе с Соболевым пропало еще двое людей, не имеющих никакого отношения к его бизнесу.

Яне сразу не понравился тон следователя, которым он разговаривал с ней. Мол, какая-то непонятная московская выскочка. Что ты лезешь не в свое дело? Поэтому основной версии, к которой пришло следствие, она не очень удивилась. Со слов обладающего буйной фантазией господина Тулина дело было так.

Аферистка Яна вместе со своими сообщниками выслеживает богатую жертву. Цветкова, пользуясь своими внешними данными и богатыми актерскими способностями, соблазняет господина Соболева, возможно, чем-то усыпляет его или просто напаивает водкой. Вместе со своей бандой она ссаживает господина Соболева с поезда и прячет его в укромном месте, а может быть, и того хуже… Для чего? Для того, чтобы обчистить его поместье или потребовать выкуп.

Версия следователя Тулина была великолепна. Яна даже рот открыла от изумления, хотя из всей его речи ей понравились только две вещи.

Первое: она числилась руководителем шайки, значит, ее темперамент и организаторские способности были заметны даже местным представителям власти. Второе: несмотря на ситцевый халат в ромашку и резиновые сапоги, которые она надела сразу же на случай, если змеи заползут в дом, следователь решил, что она может соблазнить молодого, красивого, избалованного женским вниманием миллионера. Осознание этого факта было чертовски приятно.

В эйфории она даже не сразу поняла, как оказалась вместе с Ильей под подпиской о невыезде заложницей в этом большом доме. И вот теперь они с Ильей сидели в большой гостиной и обсуждали последние события.

– Я-то тут при чем?! – сокрушался он.

– А ты мой сообщник, – улыбнулась Яна.

– Я просто тебя подвез, ты у нас чистенькая, ты меня предупреждала. А я-то, самоуверенный идиот! Эх, Яна, зачем ты села в мою «Оку»?

– Извини, Илья, ты мне приглянулся. Вел себя скромно, вот я и решила, пусть студент подработает!

– С твоей жалостью мы скоро за решеткой окажемся. Обвиняют черт знает в чем! В убийстве! Ужас! Где этот чертов Соболев?! – кипятился Илья.

– Да, Дятлов, я бы тоже хотела это знать, – задумалась Яна. – А большего позора, чем тот, когда менты обыскивали дом вместе с Инессой Филипповной, чтобы обнаружить, что мы украли, я в своей жизни не испытывала.

– И ведь обнаружили, – вздохнул Илья, – нашу урну… Помнишь, как голосила домоправительница, куда делся прах?! Ужас! У меня до сих пор мороз по коже, – сказал Илья, вспоминая неприятную ситуацию.

– А когда мы все им рассказали, то сделали себе же хуже. Теперь нас обвиняют еще и в вандализме, – сказала Яна, – а ведь все так невинно начиналось…

– И не говори, никто не хочет отвечать за мое оскорбление: искупали в помоях – и будто так и надо! – махнул рукой Илья. – Совсем озверели! Хорошо что хоть в краже не смогли нас обвинить, ничего не нашли, да и черепки от урны – это не доказательство воровства, – сказал Илья.

Яна наконец-то закончила свои метания по комнате и села в кресло напротив Ильи, закинув один резиновый сапог на другой.