Кукольное личико

Но отнюдь не богато украшенный вышивкой и блестками наряд привлекал к себе главное внимание.

Любой брошенный на куклу взгляд неотрывно впивался в ее фарфоровое личико, искаженное жуткой гримасой уродства.

Сморщенная левая щека обнажала кривые желтоватые зубы, словно скалящиеся в зловещей ухмылке. Растянутый ею рот почти доставал до уха, сползшего ему навстречу. А зажатый меж ними глаз и вовсе таращился куда-то в пол, так и норовя вывалиться из оголившейся глазницы.

Сильней всего поражала невероятная детализация кукольного лица. Были прорисованы мельчайшие детали, вплоть до отдельных волосков бровей, мелких морщинок в уголках глаз и крохотных родинок. И чем дольше Войкок всматривался в уродливый фарфоровый лик, тем сильней ему казалось, что он вот-вот оживет и заговорит…

– У Вас есть какие-нибудь соображения насчет возможного адресата? – сержант даже вздрогнул, когда Кассоди его окликнул.

– Что? Эм-м-м, нет, ни единого, – он помотал головой, пытаясь избавиться от наваждения, – это Кривая Чума, да?

– Она, родимая! И кто-то из зараженных сумел прокрасться в самый высший эшелон, если судить по качеству изготовления и отделки. Одно только платье чего стоит!

Войкок снова склонился над футляром. Несмотря на испытываемое отвращение, его снова и снова странным образом тянуло к кошмарной кукле.

– Есть какие-то намеки? – в руку сержанта легло толстое увеличительное стекло в латунной оправе, – смотрите внимательно, вдруг что-то да найдете.

Он взял в руку лупу, которая так и норовила выскользнуть из вспотевшей ладони, и навел ее на изувеченное лицо. Где-то на краю его сознания забрезжило смутное подозрение. Движимый тревожным предчувствием, сержант заслонил ладонью искаженную часть кукольной головы, пристально всматриваясь в ее нетронутый уродством правый глаз. Подозрение плавно переросло в пугающую догадку.

– Ну?

– Это слишком безумно, чтобы быть правдой! – Войкок, тяжело дыша, откинулся на мягкую спинку дивана и вернул лупу полковнику.

– Что Вы увидели? – в голосе Кассоди зазвенела сталь.

– Всего лишь ее взгляд… но ведь… кукла – не улика!? Нельзя же по фарфоровому кукольному личику пытаться опознать реального… человека!?

– Это уже не вам решать, юноша, – отрезал полковник, – говорите!

– Ее глаза… они удивительно напоминают мне Герцогиню Карсидскую! – выпалил сержант и весь обмяк, – но это же невозможно!

– Вы полагаете? – Кассоди, сам взяв в руки увеличительное стекло, придвинул футляр к себе, – любопытно… определенное сходство несомненно присутствует… похвальная наблюдательность, молодой человек!

– Ничего удивительного, – проворчал Войкок, забившись в угол и недовольно сложив руки на груди, – если бы и Вам Герцогиня являлась во снах почти каждую ночь…

На востоке уже забрезжила бледная полоска рассвета, когда экипаж полковника, шипя и лязгая, остановился у ворот особняка Герцогини. Кассоди захлопнул деревянный футляр и оглянулся на сержанта.

– Что-то Вы бледно выглядите, юноша. Вы сегодня не выспались? Вам нездоровится?

– У меня в голове не укладывается! – тот прижал ладони к вискам, пытаясь удержать свой мозг от неминуемого взрыва, – как такое вообще возможно!? Герцогиня – образец красоты, достоинства и благородства! Подобный обман для нее просто немыслим! Зачем!?

– Жизнь порой устроена куда сложнее, чем нам кажется, мой юный друг, – Кассоди распахнул перед ним дверь, – пошли, внесем в наши дела некоторую ясность.

–Но как!? – сержант испуганно уставился на высокий забор, ограждавший обитель того, кто принадлежал к касте Совершенных, от окружающего грешного мира, – таким, как мы, сюда вход заказан!

– Расслабьтесь, сержант, – полковник поправил зажатый подмышкой футляр и достал из кармана поблескивающий жетон, – для таких случаев у меня имеется Абсолютный Ордер. И я очень надеюсь, что сегодня я потрачу его не напрасно.

Сержант зашагал следом, невольно припоминая все свои прежние прегрешения. Уж коли кто-то из Совершенных разгневается на него, то материала для анафемы наберется более, чем достаточно. Только подноси. Хорошо еще, если все обойдется низложением в Смиренные без права на апелляцию.

– Ну что? – палец полковника застыл над кнопкой звонка, – заглянем?

– Вот черт!

Кассоди опустил жетон в открывшееся отверстие, и спустя пару минут послышался щелчок отворившегося замка. Тяжелые чугунные ворота, украшенные витиеватой кованой листвой, под глухой перестук шестерен неспешно поползли в сторону. Полковник приказал прибывшим с ними полисменам ждать его сигнала, и они вдвоем с сержантом зашагали по усыпанной гравием дорожке к роскошному особняку, ярко освещенному парящими в воздухе фонарями.

– А что, если мы ошиблись? – не унимался Войкок, – что если все наши подозрения – ошибочны!?

– В таком случае… – протянул полковник, – знаете, сержант, в чем между нами разница?

– В чем?