Кукловод

- Лет тридцать, поди, оттрубила. Детишки ее любили и уважали, да и воспитатели тоже. Хоть и строгая была, а справедливая. А кады провожали Львовну на пенсию - все аж чуть ли не ревмя ревели. Она-то сама уж крепилась, да и то под конец не сдержалась, слезу пустила.

- Та-а-ак, - протянул Клест, соображая, как лучше поступить. С прежним директором встретиться надо бы в любом случае. Наверняка она вспомнит воспитанника с необычным именем Зиновий.

- Тогда подскажите, пожалуйста, как эту Юдифь Львовну найти.

- А у тебя какое к ней дело-то, могуть, и я сгожусь?

- Хм, не думаю, тут конфиденциальность соблюсти требуется.

- Понятно, секреты, значитца, имеются. Выходит, дитя не собираешься в наш детдом определять, а то к новому пошел бы... В общем, слухай сюды, юноша...

Получив подробную инструкцию, как добраться до дома прежней директрисы, Алексей вышел на свежий воздух и с облегчением перевел дух. Уже после нескольких минут пребывания в этом учреждении он чувствовал себя не в своей тарелке, а ведь дети здесь годами живут. И какому умнику пришла в голову идея устроить в этой 'Бастилии' детский дом? После нескольких лет пребывания в подобном заведении поневоле умом тронешься.

Пешком к дому Юдифь Львовны оказалось всего три квартала по прямой. По пути слегка проголодавшийся Клест зашел в первый попавшийся магазин, древним фасадом напомнивший о его социалистической юности, где купил посыпанную маком булку и пластиковый, в поллитра, стакан кефира с фольгой вместо крышечки. Кстати подвернулась и лавочка в тенистом уголке, на которой Алексей без спешки расправился с нехитрой снедью. А куда спешить, если последний автобус отходил в пять вечера, до него еще оставалось больше четырех часов...

Покончив с трапезой, совершил решительный марш-бросок к дому директрисы. Вот и ее неказистая хата. Хоть и невелика, но симпатичная, с резными наличниками. За ажурной оградкой виднелся небольшой сад из вишневых и яблоневых деревцев, и аккуратный огородик.

Хозяйка появилась минуты через две после того, как Алексей надавил на черную кнопку звонка, приделанного к деревянной дощечке справа от калитки. Юдифь Львовна оказалась довольно крупной женщиной с развитым бюстом. На носу посверкивали лекторские очечки, прибавлявшие их обладательнице солидности.

Алексей поздоровался, на что бывшая директриса учтиво кивнула, поинтересовавшись, чем она может быть полезна.

- Может, откроете калитку, а то как-то неудобно так разговаривать...

Та внимательно поглядела на незнакомого молодого человека:

- Похоже, у вас ко мне серьезный разговор. Что ж, милости прошу.

Внутри хата выглядела так же опрятно, как и снаружи. Хозяйка включила было электрический самовар, но Клест замахал руками, объяснив, что по пути перекусил.

- Я ж вас не есть заставляю, а чай - дело святое, - настояла на своем женщина. - С сушками вприкуску да с конфетками - в самый раз.

Пока самовар нагревался, гость излагал причину, по которой приехал в Слободск из областного центра. Мол, ищу родственника, звали так-то и так-то, пребывал в вашем детдоме примерно тогда-то и тогда-то... Юдифь Львовна рассказчика не перебивала, только изредка кивала, словно с чем-то соглашаясь. Когда Алексей закончил, неторопясь разлила по чашкам ароматный чай, придвинула приезжему вазу со сладостями, и только после этого заговорила:

- Как же, помню я этого Зиновия. Интересный был мальчик. Читал много, всю нашу библиотеку перелопатил. Особенно детективы любил. А однажды как-то воспитательница заходит ко мне в кабинет, и протягивает Библию. Вот, мол, Хорьков ночью под одеялом с фонариком читал. Я уж и не знаю, как реагировать. С одной стороны, у нас свобода вероисповедания, с другой - вроде как мы жили при атеизме, в Советском союзе. Узнай в гороно, или в обкоме, что мои дети читают такие книги - меня по головке не погладили бы. Вызвала я Зиновия к себе, спрашиваю, где книгу взял. А он молчит, смотрит в пол и молчит. Ну, что с него взять? Пожурила я его для проформы, и отпустила с Богом... Вернее, без Бога, если выражаться иносказательно, потому как Библию я себе оставила. Она до сих пор у меня дома хранится, если хотите, могу показать.

Юдифь Львовна подошла к книжной полке, и вернулась с потрепанной книгой в темном переплете. Протянула гостю. Алексей не без внутренней дрожи взял в руки то, что некогда принадлежало его сводному брату. Полистал местами пожелтевшие страницы, представляя, как полтора десятилетия назад вот так же, под одеялом, листал их Зиновий.

Заметив, что бывшая директриса не без любопытства за ним наблюдает, вернул ей книгу, после чего поинтересовался:

- Кстати, я слышал, у Зиновия не все в порядке со здоровьем было. Я не говорю про его хромоту...

Женщина насторожилась, искоса глянув на Алексея.

- А что вы имеете в виду?