Кукловод

«Еще бы тебе заточку в бок и кирпичом по дурной башке», – додумал фразу Каширин. Он запоздало жалел о своих словах. Следователь задохнулся от злости, не смог говорить дальше. Только прерывисто отдувался и пучил белые глаза.

– Что вы, – дал задний ход Каширин. – Я в другом смысле. В том смысле, что я готов сотрудничать со следствием. Помогать, ну, и все такое.

– Это другое дело, – остыл Вощук. – Тогда приступим.

Дальше начались бестолковые неграмотные вопросы, ответы на которые Каширин уже давал. Только на это раз вопросы были для протокола: «От кого получили алмазы?», «Когда именно?», «Как оформляли сделку?» И прочая белиберда. Сдохнуть можно от всей этой загробной риторики.

Каширин машинально шевелил языком, разглядывал красотку на цветном календаре и прикидывал: как могло случиться, что именно сейчас, именно сегодня в его офис нагрянул УЭП. Менты слишком ленивые люди, чтобы по собственно инициативе начать оперативную разработку Каширина. Возможно, леность главная профессиональная черта ментов. Да и он сам птица не столь высокого полета, чтобы в эту разработку попасть.

– Сколько лет вы были знакомы с Ореховой?

– Не помню точно. Лет десять или больше.

Каширин морщил лоб: каким макаром он влип в историю? Анонимный доброжелатель капнул, скажем, по телефону: Каширин совершает противозаконные сделки с драгоценными камнями. А менты поверили и со всех ног кинулись изобличать подозреваемого. Как же, они кинутся… Анонимный звонок или письмо – не основание, чтобы проводить обыск, изымать документы, возбуждать дело.

– Доводилось ли вам прежде принимать он Ореховой в обеспечение кредитов драгоценные металлы или природные камни?

– Не доводилось.

Никакой прокурор, самый круглый дурак, не даст добро на обыск на основании сомнительной анонимной информации. А вот если к прокурору придти с заявлением конкретного лица. А к заявлению пришпилить конторской скрепкой копии документов, подтверждающие правоту заявителя. Тогда другое дело, тогда перед ментами зеленая улица. Они почешутся, если точно уверены: лажи не будет.

– Вы состояли с Ореховой в интимных отношениях?

– Нет, не состоял.

Что же остается? Куда тянутся концы? К заму Ореховой Кобылкину. Заявление и документы в УЭП подкинул именно он. Сам Кобылкин или его доверенное лицо. Взаимные неприязненные отношения с Кашириным, завить, неудовлетворенное тщеславие. Кобылкин мстительный сукин сын. Недаром Каширин сто раз советовал Ореховой: гони его к черту с работы. Рано или поздно он подставит или тебя или меня. Все руки не доходили. Каширин решился на вопрос.

– Скажите, заявление на меня поступило от господина Кобылкина?

Вощук нисколько не смутился.

– Вам еще имя назвать? – усмехнулся он. – Заявление поступило от честного человека. Слава Богу, такие люди не перевелись.

– Да уж, слава Богу, – согласился Каширин.

Следователь передал Каширину исписанные бланки протокола, тот даже читать не стал, расписался на каждой страничке.

– И еще вот здесь распишитесь.

Вощук подал новую бумажку. «Подписка о невыезде, – прочитал Каширин. Обязуюсь без разрешения следственных органов или суда не отлучаться с места моего жительства и являться по первому требованию следственных органов или суда. Подписку отобрал следователь Вощук». Каширин расписался.

– Можете идти, – кивнул Вощук. – Сидите дома. Возможно, уже завтра я вас вызову.

– Буду ждать, – Каширину не хотелось шутить.

Он вышел из здания управления внутренних дел, остановил такси. Сейчас он поедет на работу, заберет со служебной стоянки «Лексус», затем к Марине. Надо объясниться сегодня же. Теперь тянуть нельзя.

* * *

В фирме с музыкальным названием «Орфей» Игорь Акимов занимал ничем не примечательную должность, что-то вроде завхоза. На самом деле он был далеко не последним человеком, круг обязанностей имел весьма широкий. Генеральный директор фирмы Яков Семенович Гецман доверял Акимову порой весьма щекотливые и ответственные дела, порой, дела рискованные.

Но случилось так, что подчиненный здорово подвел своего начальника. Служебный автомобиль, за рулем которого находился пьяный Акимов, попал в серьезную аварию. Дорожное происшествие – дело житейское, с кем не случается. Тем более есть смягчающие вину Акимова обстоятельства. Возвращаться со свадьбы друга трезвым – это уже из области фантастики или идиотизма.

И не то плохо, что служебная «Волга» пошла на списание. Если разобраться, пяти-годовалую рухлядь и жалеть не стоит, она свое уже отбегала. Вина Акимова лежала в иной плоскости. Он, опытный водитель, стал виновником происшествия, результаты которого не спишешь на лопнувшую покрышку и скользкую дорогу. Два пассажира, сидевших сзади, оказались в больнице. Список костей, которые они наломали, получается очень длинный: голень, два бедра, ключицы, предплечье…