Кукла (сборник)

Потом странное ощущение пропало, развеялось, как сон в предрассветный час, и они снова стали только что познакомившимися мужчиной и женщиной, которые болтают о пустяках и испытывают симпатию друг к другу.

– Здесь не самое красивое место, – признавалась девушка спутнику. – Одни пригороды, не дают никакого представления о стране.

– Любая местность, кроме западной части страны, кажется мне чужой и унылой, – улыбнулся мужчина. – Я родом из Райшира.

– Райшир? – эхом отозвалась она. – Никогда не заезжала так далеко. – Она уцепилась за слово, повторяя его снова и снова, будто сердце откликнулось забытым аккордом. – Всю жизнь провела в этих краях, – призналась девушка, и слова замерли на губах, словно принадлежали не ей, а кому-то другому, оставшемуся далеко позади. Может, младшей сестре? А она сама брела по полю, где растет щавель, вдыхала аромат жимолости и слушала журчание реки, ощущая себя родившейся заново и впервые за все время по-настоящему живой. – Помню, в школьном атласе Райшир был раскрашен в желтый цвет, – услышала девушка свой голос.

– Какие забавные воспоминания! – рассмеялся ее спутник.

И тут вдруг снова осенило: «Когда-нибудь он станет меня поддразнивать по поводу школьного атласа, и я вспомню этот момент». Девушка в очередной раз принялась убеждать себя, что не знакома с сидящим за рулем мужчиной и ничего подобного в жизни не происходило, а она всего лишь не оправившаяся после болезни, туго соображающая и до невероятности рассеянная девица.

– Не желаете выпить чаю? – предложила она официальным вежливым тоном. – Думаю, тетушка сейчас дома.

А дальше была светская болтовня, сопровождаемая хрустом тостов, потом прислуга зажгла светильники, и собака стала выпрашивать кусочки сахара. Обычные, непременные в подобных ситуациях события, что вдруг приобрели некую особую значимость, словно развешанные по стене картины. И девушка воображала себя посетительницей галереи, которая по очереди внимательно рассматривает каждое полотно. И вот настало время прощания. Но она точно знала, что снова встретится с новым знакомым, и эта мысль доставляла радость, однако что-то внутри сжималось от страха от подобной уверенности, и хотелось поскорее отмести ее в сторону.

В ту ночь лощина привиделась особенно отчетливо. Девушка взбиралась по дорожке, ведущей к дому, стояла на террасе перед распахнутым настежь окном, и казалось, что к прежнему ощущению умиротворенности и удаленности от мира примешивается новое чувство, что дом больше не пустует и предлагает радушный прием. Девушка попробовала дотянуться до окна, но ничего не вышло: руки бессильно опустились, образ растаял в воздухе, а сама она лежала с открытыми глазами, глядя на дверь собственной спальни. Она понимала, что очень рано и прислуга еще не встала, но в прихожей отчаянно звонил телефон.

Спустившись вниз, она взяла трубку и услышала знакомый голос:

– Ради Бога, простите! Понимаю, приличные люди не звонят в такой час, но мне только что приснился кошмарный сон, в котором с вами случилось несчастье. – Он попытался рассмеяться, стесняясь собственной слабости. – Видение было таким ярким, будто все произошло в реальной жизни. До сих пор не могу прийти в себя.

– Я превосходно себя чувствую! – рассмеялась она в ответ. – Крепко спала и была абсолютно счастлива. Должно быть, звонок меня и разбудил. А что вам привиделось?

– Не могу объяснить, – замялся он. – Был уверен, что вы ушли и не вернетесь назад. Абсолютно точно знал: покинули нас навсегда, и нет способа с вами связаться. И исчезли не по принуждению, а по собственной воле.

– Да нет же, ничего подобного, – утешила девушка и улыбнулась, слыша нотки отчаяния в его голосе. – Я цела и невредима, но все равно благодарю за заботу.

– Давайте сегодня встретимся, – настаивал собеседник. – Просто хочу убедиться, что все в порядке и вы остались прежней. Что ж, сам виноват. Не сбей я вас машиной, и ничего бы вообще не случилось… По крайней мере такое у меня возникло чувство, а потом все смешалось в кошмарном сне. Ведь мы увидимся сегодня, верно?

– Да, – откликнулась она. – Мне тоже хочется с вами встретиться. – Потому что все именно так и должно было случиться, и выбора не оставалось, а голос мужчины был отголоском ее собственных мыслей, запретных и неосуществленных.

После свадьбы муж имел обыкновение поддразнивать ее по поводу первой встречи и утра, когда поднял ее своим звонком с постели в несусветную рань.

– Теперь не убежишь, – говаривал он, – ты моя навеки, и больше нечего бояться. А тот ночной кошмар – результат плохого пищеварения. Должно быть, ты уже любила меня тогда, если ответила на звонок так быстро! Да взгляни же на меня! О чем задумалась? Опять взялась за старое и витаешь в облаках?

Муж нежно обнимал ее и целовал в макушку, а она, прислонившись к его груди, чувствовала, как больно кольнуло сердце. Ведь он так ничего и не понял, и рассеянность жены помимо воли вызывает раздражение, как и у других людей.

– И вовсе я не задумалась, – возразила она, крепче прижимаясь к широкому плечу.