Кукла

– Да! Алло! Слушаю. Ага. Понял, – он несколько минут внимательно слушал, после чего отключил телефон. Глаза его возбужденно засверкали: – Есть! В пятидесятых годах существовало село Тени, потом его переименовали в Теменки, а потом и вовсе перестали обозначать на картах, там никто не живет. И находится как раз в здешних местах!

* * *

Ружье все никак не находилось. Странно, Саша прекрасно слышал, что отец сказал про кладовку. И патроны куда-то запропастились… Синенькая баночка с патрончиками, хе-хе. Саша не особенно утруждал себя поисками – он просто сметал все с полок на пол, но все тщетно – ни ружья, ни патронов. Парень усмехнулся – ох уж этот папаша, склеротик. В натуре, Клепа. Он где-то слышал, что его отца так называли в детстве. Прямо как мопса какого-то.

Он не переставал думать о Тане и очень надеялся, что она ничего не повредила при падении.

Ладно, хрен с этим ружьем. Он разберется с Игорем и без ружья. Прихватив по дороге здоровенные ножницы мачехи (в свободное время она с удовольствием занималась кройкой), Саша направился к комнате брата. Заперся, наверное, трус несчастный. Как он его обозвал? Онанистом? Сейчас он ему покажет онаниста. Отрежет письку к едрене фене, будет знать.

– Игорек! – рявкнул он. – Иди-ка сюда, гондон.

Он толкнул дверь ногой, и, к его удивлению, она открылась. Посреди комнаты стоял брат. Лицо Игоря было бледным, хотя он и старался казаться спокойным. В руках он держал ружье, направив ствол прямо в Сашу.

– Я знал, что ты придешь, – сказал он. Посмотрел на ножницы, и голос его дрогнул:

– Саша, убери эту штуку. Это не шутки. Надеюсь, ты пришел с ножницами, только чтобы попугать меня.

– Ага. Знаешь, так сейчас испугаю, штаны обделаешь, – прошипел Саша и шагнул вперед.

– Стой! – крикнул Игорь. – Ты что, с ума сошел?!

Саша, продолжая улыбаться, прыгнул на брата. Раздался выстрел, заряд дроби задел Саше плечо, но это не остановило его. Он навалился на Игоря, кромсая его ножницами. Игорь выронил ружье и закричал, пытаясь уползти от обезумевшего брата, но тот держал его бульдожьей хваткой, нанося удар за ударом. Остановился он только тогда, когда Игорь перестал вскрикивать. Тяжело дыша, он поднялся на ноги.

– Боже, Саша… – услышал он голос Лены. Он поднял голову. Мачеха стояла в ночной рубашке, спутанные волосы наполовину закрывали ее насмерть перепуганное лицо. – Что… что ты наделал?!

Саша разжал пальцы, и ножницы со стуком упали на пол. Ноздри снова защекотал знакомый запах духов, и он почувствовал растущее возбуждение, которое быстро сменила ненависть. Она с ними заодно, эта сука мачеха. Легла под их папашу только из-за его денег и положения. Да и Таня никогда ей не нравилась.

Он неспешно поднял ружье.

– Саша, нет, – забормотала женщина, делая шаг назад.

Прозвучал выстрел. Заряд дроби попал Лене в лицо, и она с грохотом упала на пол. Саша поднялся на ноги. Аромат духов опьянял, глаза защипало, и на секунду наступило протрезвление. Тут же заныло простреленное плечо. Смысл содеянного впился в мозг как ржавый серп, и он даже затряс головой, как мокрый пес, словно от этого устрашающая картина могла исчезнуть.

– Все, мне конец, – помертвевшим голосом проговорил он, роняя ружье. И тут же вздрогнул – на улице кричала Таня. Он опрометью выскочил наружу и увидел свою любимую. Она стояла прямо посреди цветов, которые так заботливо выращивала Лена, низко опустив голову.

– Как ты, моя Пушишка? – Он обнял девушку.

– Нам нужно ехать, – глухо сказала Таня. Ее восхитительные рыжие волосы издавали непередаваемый аромат лесных трав.

– К…куда?

– Я покажу дорогу.

Саша ровным счетом ничего не понимал.

– Но зачем?

– Хочешь, чтобы я была рядом? – закричала она. – Тогда не задавай вопросов!

– Но… Там, наверху…

– Я все знаю. Если ты останешься, мы никогда не увидимся.

– Сейчас уже ночь, я ранен, – попробовал возразить Саша, и вдруг, к его ужасу, Таня повернула лицо так, что на него падал свет. Оно стало плыть, как мороженое на солнцепеке, глаза потекли, как две тягучие капли, рот обвис, щеки стали дряблыми тряпками. Изумительный запах духов сменился вонью разложившегося мяса.

– Саша, времени нет.

– Таня! Танечка!!

– Или ты едешь, или мы расстанемся навсегда.

– Я поеду! – закричал вне себя от горя и страха Саша. – Куда угодно, куда скажешь!!

– Заводи машину. И захвати с собой ружье.

Саша бегом поднялся наверх и вернулся с ружьем. Карманы были набиты патронами и тянули вниз джинсы. К его безмерному облегчению, Таня снова была в порядке, и ее прекрасное лицо было как всегда самым красивым на свете.

Он с величайшей нежностью поднял валяющуюся среди цветов куклу и сел с ней в машину. Щелкнул ключ зажигания, мотор послушно заурчал, загорелись фары, и машина выехала со двора.

– Моя Пушишка, – шептали губы юноши. Кукла сидела рядом и молча смотрела вперед своими блестящими глазами.

* * *