Кукла

«Ладно, скажу правду», – ответила она. Тинка решила воспользоваться удачно подвернувшейся возможностью сбежать от меня и прервать лечение. Причину своего поступка она объяснить не смогла. По ее словам, ее охватила паника. Через несколько дней, максимум через неделю, мы прекратим медикаментозное лечение, ей перестанут вводить даже тиамин – витамин В₁. Как она сможет прожить целый день и при этом не вколоть себе хотя бы чего-нибудь?

Ей позвонил директор агентства Арт Катлер и предложил поехать на Сент-Томас[4]. Море, солнце, пляж – идея сменить обстановку пришлась ей очень по вкусу. По чистому стечению обстоятельств тем же вечером ей позвонил приятель из Калифорнии. Узнав, куда направляется Тинка, он сказал, что «сейчас же уложит чемодан и встретит ее там».

Я спросил, что именно ее связывает с этим «приятелем из Калифорнии», который в данный момент несет ответственность уже за второй срыв лечебного процесса. «Какой еще срыв?» – спросила Тинка, после чего поклялась, что за все время отсутствия не прикасалась к наркотикам. Ну а приятель… он просто «очень хороший друг».

«Но вы же мне сказали, что он наркоман», – сказал я.

«Да, он наркоман, – ответила Тинка, – но он ни разу за всю поездку не предложил мне наркотики. Между прочим, мне кажется, что я полностью избавилась от зависимости. Именно поэтому я сегодня и пришла к вам на прием. Я хотела сказать, что не вижу никакой необходимости в дальнейшем лечении. Пока я была в отъезде, я не принимала ни героина, ни морфия. Я вообще никаких наркотиков не употребляла. Я здорова».

«Вы мне врете», – сказал я.

«Ладно, давайте начистоту», – промолвила она. Как оказалось, именно этот ее «приятель» много лет назад спас Тинку от тюрьмы. Он поступил как благородный человек, сказал полицейским, назвавшись барыгой, что принудил Тинку сделать укол. Только благодаря этому она отделалась условным сроком, тогда как ее друг отправился в тюрьму, так что, вполне естественно, она чувствовала себя обязанной ему. Кроме того, лично она, Тинка, не видит ничего плохого в том, что провела часть времени в его обществе. Она что, двадцать четыре часа в сутки должна крутиться рядом с гомиками-дизайнерами, фотографами и лесбиянкой-редакторшей журнала мод? Что я о себе возомнил? Кто я такой? Ее опекун?

«И как же удалось вашему „приятелю из Калифорнии” так быстро разбогатеть?» – поинтересовался я.

«Что вы имеете в виду?» – не поняла она.

Я напомнил ей, что, по ее же словам, когда ее приятель приехал в наш город, у него не было ни денег, ни жилья.