Кухарка для дракона

Так и осталась я, босоногая княжна, практически на улице. Какое счастье, что матушка этого всего уже не видела! Кощунство, но в те темные для моей семьи времена я впервые порадовалась тому, что тяжелая болезнь унесла ее на пару лет раньше, чем отец затеял эту провальную аферу.

Меня приютила наша бывшая экономка, но, несмотря на всю доброту, пожилая одинокая женщина — а теперь и безработная — не могла содержать еще один рот. Впрочем, долго и не пришлось. Спустя пару дней за мной явился мой опекун. Демонстративно морщась при виде убогой обстановки чистенького деревенского домика, Тии’ран, виконт Ридейро, сунул мне практически в лицо документы на мою опеку, подписанные королевской канцелярией и заверенные печатью монарха, и равнодушно уведомил о том, что после продажи всего имущества долг семьи Лурье составляет тысячу золотых, а отдавать их надлежит уже мне.

Что такое тысяча золотых для богатых и влиятельных господ? Мелочь! Порой в карты за вечер они проигрывали больше, но для меня сумма оказалась неподъемной. Помочь мне было некому. Другие представители рода давно покоились в земле, а друзья семьи… В свое время, еще до моего рождения, отец впал в немилость из-за какого-то громкого скандала, подробности которого все же удалось скрыть, и был отлучен от двора. Близких друзей у князя из-за его дурного задиристого нрава не было, кроме старого графа Ридейро, но и с тем он умудрился стреляться на дуэли, которая и стала в том давнем скандале финальной точкой.

— Можешь долг отдать натурой, — недобро усмехнулся тогда Тии’ран, а я впервые в жизни упала в обморок.

По счастью, предложение виконта оказалось намного более невинным, нежели я подумала сначала: всего лишь отработать долг в их доме прислугой. Кров и еду мне предоставлял работодатель, поэтому такой выход из ситуации на тот момент показался единственно возможным, а повара, после дворецкого, имели самое высокое жалованье.

— Так не девка она, дочка-то, — радостно сообщила мне почти в самое ухо Марыська, вырывая из воспоминаний.

От неожиданности я вздрогнула, мыльная тарелка выскользнула из пальцев и вдребезги разбилась, унеся с собой на тот свет еще и чайник. От досады я чуть не взвыла в голос. Теперь стоимость этой треклятой посуды вычтут из моего жалованья, а учитывая то, что кушать графья изволят лишь с костяного фарфора…

Черт! Кажется, я никогда не выберусь с этой всеми богами забытой кухни. Пора окончательно забывать про манеры, если всю жизнь мне предстоит провести в роли прислуги у семейки Ридейро.

— Там намедни дохтур приходил, — продолжала тараторить малявка, — так она поначалу типа «боялась», потом рыдала, а как дохтур объявил папаше, что она того, аж в обморок хлопнулась для виду.

— Марианна! — строго одернула я девчонку-поваренка, вечно крутящуюся под ногами и больше мешающую. — Меня совершенно не волнуют подробности личной жизни хозяев, и тебя не должны. Иди работай!

— Пфе! — фыркнула эта наглая рыжая пигалица. — Ты мне здеся не указ, так что сама работай, а я спать пошла.

Я покосилась на настенные часы. Половина двенадцатого ночи, а работы еще — непочатый край.

— И кстати, — обернулась от двери Марыська, — тебе бы призадуматься. Чтоб барыши с дракона поиметь, по приглашению должна прибыть невинная светловолосая девица, а из невинных тут только ты, — хохотнула малявка и захлопнула дверь с той стороны, оставив меня в компании горы немытых тарелок.

«К черту все», — решила я и отмахнулась от назойливого беспокойства, поселившегося в груди после слов Марыськи. На сегодня мне и так проблем хватает. Например, как скрыть факт боя посуды.

Утро наступило даже раньше, чем я успела заснуть. Едва ввалившись на рассвете в комнату, которую делила с четырьмя девочками из горничных, я, не раздеваясь, повалилась на кровать прямо поверх одеяла. Спина ныла от долгого стояния возле низкой мойки, а ног я почти не чувствовала. Ко всему прочему, от постоянного недосыпа опять разболелась голова. Едва коснувшись подушки, я тихо застонала от наслаждения и предвкушения целых двух часов сна, но тут неожиданно дверь в комнату распахнулась и до боли знакомый и до жути ненавистный голос произнес:

— Карина, срочно зайди ко мне!

Черт! Вот и что ему не спится?! Одно слово — Тиран!

Тяжко вздохнув, я нехотя слезла с кровати, умылась холодной водой и отправилась на заклание в кабинет, чтобы там… поцеловать закрытую дверь. Он издевается?!

— Я сказал — ко мне, а не в кабинет! — выкрикнул из-за соседней двери графский сынок.

Это в спальню, что ли?!

«Точно издевается», — решила я и робко постучалась.

— Ты издеваешься? — вторя моим мыслям, гаркнул Тиран так, что я аж подпрыгнула. — Заходи уже!

Сцедив в кулак зевок, я все же переступила порог шикарной спальни. Огромная трех-, а то и четырехспальная кровать была идеально застелена алым бархатным покрывалом. Кажется, кто-то сегодня тоже не ложился, а то и вообще явился только что, если судить по одежде: слегка запылившийся охотничий костюм вместо домашнего халата.

— Проходи, садись.

Широким жестом мне указали на постель.