Куда идешь, Россия... Выступления и размышления

Наверное, ни у кого не вызывает сомнения, что само государственное устройство, система федеральных органов законодательной, исполнительной и судебной власти напрямую связаны с обеспечением нормальной жизнедеятельности человека, общества, государства. И речь идет не только о функционировании властных структур, в данном случае об их содержании, внутренних конструкциях, о достаточности или, наоборот, о громоздкости и излишестве органов государственной власти. Власть должна быть оптимальной, надежно функционировать и не поглощать собственное общество, как это происходит сейчас.

Статья первая Конституции Российской Федерации провозгласила Россию демократическим федеративным правовым государством с республиканской формой правления. Но провозгласить «республиканскую форму правления» —-это еще не определить саму суть правления. Конституция не дает однозначного ответа на вопрос по поводу того, какой республикой — парламентской или президентской — является Российская Федерация. Скорее всего, она представляет симбиоз двух форм, и симбиоз неудачный. А судя по огромным полномочиям президента — еще и образец нового авторитаризма, противоречащего основным принципам демократии.

В статье 10 конституции отмечено, что государственная власть в Российской Федерации функционирует на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную, а следующая статья закрепляет то, что государственную власть осуществляют Президент Российской Федерации, Федеральное Собрание (Совет Федерации и Государственная Дума), Правительство Российской Федерации, суды Российской Федерации.

Что касается субъектов страны, то в них государственную власть представляют образованные ими органы государственной власти.

Государственное устройство многих стран мира относит президента к исполнительной власти, и тем самым устраняет возникающие противоречия, подмену аппаратом президента правительственных структур, и одновременно делает власть оптимальной и надежной.

Однако в России президент не относится ни к одной традиционно признанной ветви власти, в том числе и к исполнительной. Президент, таким образом, возвышается над ними и являет собой особую форму правления, трудно совместимую с широким народовластием.

Но ни творцы российской конституции, ни наука и тем более практика не дали убедительного обоснования необходимости установления такого президентского правления.

Напомним, что президенты сначала СССР, а затем и Российской Федерации, согласно конституций и иному законодательству сконцентрировали в своих руках огромную политическую и в значительной степени законодательную власть. Это повлекло за собой цепь негативных процессов. Президентство в СССР закончилось распадом союзного государства, нанесшим огромный ущерб каждому вновь образованному на его территории суверенному государству. Президентство в России усилило подрыв экономической, оборонной мощи Российской Федерации, вызвало резкий сепаратизм не только на окраинах, но и в глубине страны, привело к другим негативным явлениям.

Во многом это предопределилось тем, что манипулировать сознанием, поведением одной личности для нанесения ущерба стране оказалось гораздо проще, чем влиять на коллективный орган власти.

К сожалению, таков новейший исторический опыт. Стоит ли после этого продолжать эксперименты с президентством над страной и народом?

Многие заявляют, что стоит. Ибо Российская империя, а потом и Советский Союз привыкли иметь или монарха-царя, или генерального секретаря партии. Без этого страна якобы не проживет. Дело лишь за малым. Надо найти достойного, умного, дальновидного, неподкупного кандидата на должность президента, и все проблемы будут решены. Такой подход опять содержит много субъективного и не предполагает систему объективных мер от произвола и вседозволенности личности, наделенной огромной властью.

Между тем, сравнение с монархом или генсеком некорректно по существу. Институт монархии в России определялся династическим правом наследования, кодифицированным императором Павлом I и неукоснительно соблюдавшимся вплоть до отречения Николая II в феврале 1917 года. Уже это было определенным ограничением власти императора.

Да и с генсеком все обстояло совсем не так, как пишут последние десять лет сторонники «либерального плюрализма без берегов». Партийная вертикаль и демократический централизм, конечно же, наделили генсека исключительными полномочиями, но они были ограничены идейно-политической доктриной партии. Даже Горбачев вынужден был совершать немыслимые кульбиты «с ускорением, социализмом с человеческим лицом и еще большим социализмом», чтобы в конце концов вывести себя из-под партийной опеки и наделить себя президентскими полномочиями. После чего не стало ни союзного государства, ни самого президента СССР.