— Да, Барсик, давненько. Ты сильно изменился, но немудрено. Сколько там с того нашего рейда в систему Медузы прошло? Лет триста пятьдесят, не меньше. Я еще гадал — куда ж ты делся? Ни слуху, ни духу, а ведь какие надежды подавал!
— Меня зовут Черный Лев, Псих, — внушительно сказал седой. — Запомни — Черный Лев. А что до того, куда я делся… Ты же в курсе, что по-настоящему сильные бойцы мордой в СМИ не торгуют и в открытых источниках не светятся.
— Так-то оно так, — невозмутимо согласился Псих, — но при этом друг про друга по-настоящему сильные бойцы всегда все знают. Нас не так много, рынок узкий. А ты тупо исчез.
— В бизнесе есть и наглухо закрытые сферы, откуда даже звуков не доносится, — хмыкнул кошак. — У них тоже есть потребности в хороших бойцах. Или существование таких сфер новость для тебя?
— Это куда вход рубль, а выход — сто? — откровенно заржал Псих. — Как-то дешево ты себя оценил, Барсик. Ну вообще я с пониманием, твои резоны и впрямь — не бином Ньютона. Там у тебя конкурентов не будет, там ты с гарантией — самый крутой. Потому что никто из уважающих себя профи туда не пойдет. Можно панувать без проблем.
Седой посмотрел на Психа с нехорошим прищуром. Очень нехорошим.
— А ты по-прежнему запредельно борзый, Псих, — процедил он. — И запредельно тупой. Ты никогда не мог адекватно оценить ситуацию, в которой оказался. Ты думаешь, сейчас ты меня спровоцируешь и выбесишь, потом я сейчас буду долго ругаться и мериться с тобой агрегатами, а ты за это время что-нибудь придумаешь?
Он с торжествующей улыбкой медленно покачал головой.
— Нет, Псих. Прямо сейчас мы отнесем тебя в одно интересное место, запрем там и максимум через полчаса ты уйдешь на перерождение — да, да, даже ты уйдешь. А я закрою самый серьезный контракт в своей жизни и с чистой совестью уйду на покой.
Уголки его губ изогнулись в презрительной усмешке, и он презрительно промурлыкал.
— Тебя твоя борзота запредельная подвела, Хан. Если бы ты сразу в пекло не полез, а аккуратно, с краешка, попробовал нас колупнуть — у тебя были бы теоретические шансы. А так… Ты правда думал, что здесь никто твою личину не взломает?
Он махнул рукой.
— Ладно, все, прощай, придурок. Давайте, парни, несем его в Красную Камеру.
Глава сто шестнадцатая
С. Иглино
(в которой наконец-то начинаются побеги и драки)
Несли Психа долго — но не потому, что пещера была больше, чем казалось снаружи.
Просто примерно на середине пути доставщиков догнал чрезвычайно взволнованный демон, весь заросший черным жестким волосом.
— Беда, боссы, беда!
— Что случилось?! — злобно прорычал Лев.
— Тут у нас это… — замялся тот. — Как бы это сказать…
— Как есть — так и скажи! — рявкнул бывший Барсик. Несмотря на пленение Психа, он явно пребывал в плохом настроении. — А если не можешь — иди и позови того, кто обучен докладывать кратко и информативно!
— Виноват! — вытянулся во фрунт брюнет. — У нас массовое дезертирство рядового состава. Эпидемия ширится, командование пытается купировать процесс, но не понимает — как!
— Твою мать! — с чувством произнес Кондор, который птица. — Причины известны?
— Так точно! — орал брюнет. — Нескольких убегантов удалось схватить, после хороших пи… После применения мер дисциплинарного наказания оба сознались, что эта… Боятся Психа, короче.
— Твою мать! — с еще большим чувством повторил Кондор. — Только этого нам не хватало.
— Твоя работа?! — прорычал лев, встряхнув пленника.
— Так кормить лучше надо, тогда и улетать не будут! — хихикнул пленник, который почему-то совсем не боялся.
— Короче, — злобно буркнул Лев. — Ты сейчас бегом несешься объявлять общее построение личного состава на плацу, а мы скоро Психа принесем, покажем. Пускай народ сам увидит, что ничего страшного в нем нет, а скоро и самого Психа не будет. Из Красной Камеры не выходят. Бегом! Ты еще здесь?
— Эта… — замялся черноволосый. — Все на плац не влезут.
— Значит, на трех плацах объявляем построение!!! — совсем уже разорался Лев. — На четырех! На восьми! На сколько надо!!! Дебилы!!! Одни дебилы вокруг!!!
Конец тирады брюнет не дослушал — убежал, топоча пятками.
— Слушай, а что мы его сами таскаем, как, блин, грузчики… — расстроенно поинтересовался носатый Выхухоль. — Начальство вообще работать не должно, у него от этого все падает. Авторитет, в смысле. Ну, и настроение тоже.
— И что ты предлагаешь?!
— Давайте бойцов припашем.
— Да давайте тогда уже просто его развяжем, да отпустим… — реплика Льва просто сочилась сарказмом. — Что-то вы сегодня один гениальнее другого. Удержат его бойцы, как же…Давай неси, блин, нашелся мне здесь шляхтич, невместно ему.
— Как ты меня назвал? — вскипел носатый. — Ты вообще за базаром следишь?
Короче, в камеру абсолютно голого Психа бросили только четыре часа спустя.