Кубинский вариант

– Сейчас мы идем к вам на базу. Высаживаемся. Наводим порядок. Потом исчезаем. Быстро и без проблем... Но для этого уважаемым господам необходимо нам немного помочь. Например, сообщить систему кодов и сигналов при подходе к берегу. Схему обороны: сколько там народу, где расположены огневые точки и минные поля, если они есть... Взамен обоим уважаемым господам будет гарантирована жизнь. И, разумеется, наша договоренность останется сугубо конфиденциальной, о ней никто никогда не узнает. Понятно?

Дослушав перевод, пленный юноша произнес несколько слов в ответ и презрительно улыбнулся.

– Что он сказал? – поторопил Чиф сидящего рядом повара.

– Ругается, – ответил тот. – Плохо ругается.

– Это напрасно. В таком возрасте надо больше уважать старших... Объясни ему, что умирать можно по-разному. Можно умирать очень долго и больно. Так долго и так больно, что в конце концов захочется рассказать все, что знаешь – но будет уже поздно. И никому не нужно... – человек, которого все называли Чиф, покачал головой:

– Кроме того, мы обязательно расскажем всем-всем друзьям и знакомым конечно же, по большому секрету! – что вы оба очень помогли в нашем деле. Не выдержали пыток – и помогли. Так что, молодой человек, умереть героем не придется... А предателей не прощают, верно? И память о них остается очень плохая.

Повар-азиат с невозмутимым лицом перевел. Пленные обменялись взглядами – словно прощаясь перед далекой дорогой. Потом юноша опустил голову и выдавил из себя короткую, звонкую фразу.

– Он говорит, что согласен, – сообщил переводчик.

– Молодец. Умный мальчик, – похвалил пленного пирата Чиф.

– Слишком уж быстро, – недоверчиво подал голос кто-то из его людей.

– Посмотрим. Проверим.

В это время толстяк-пленный вдруг обернулся к своему молодому товарищу по несчастью и залопотал что-то – быстро и неразборчиво. Однако, раненый юноша сразу же оборвал его парой коротких, похожих на змеиное шипение, звуков, после чего демонстративно закрыл глаза. – Эй, там, принесите карты! – скомандовал Чиф.

Из рубки немедленно передали по рукам ворох штурманских карт, бумагу и несколько аккуратно заточенных карандашей. Толстяк дернулся было навстречу, но опережая его движение Чиф коротко, не вставая с места, ударил пленного тыльной стороной ладони в переносицу:

– Сидеть, поросенок!

Очки отлетели далеко в сторону, прямо под ноги Алексею. Чиф опять обратился к юноше:

– Не обращайте внимания, молодой человек. Прошу... Раненый молча расправил разложенные перед ним листы. Достал откуда-то из середины знакомую карту, взял карандаш и в задумчивости склонился над столом. Некоторое время он молча разглядывал изображения отмелей, островов и извилистой береговой линии. Потом отвел руку подальше – и со всего маху. стремительно, снизу вверх воткнул себе в глаз острый грифель.

Все произошло так быстро, что никто из присутствующих не успел среагировать. Карандаш вошел в мозг под углом, почти до самого основания, и Алексею показалось, будто следующим, уже бессознательным и непроизвольным движением самоубийца попробовал вытащить его наружу... Впрочем, скорее всего это была уже просто конвульсия умирающего организма.

Первым начал действовать Тайсон. Прыгнув с места, от переборки салона, он всей своей массой обрушился на толстяка, одной рукой накрепко обхватив его туловище, а другую борцовским захватом просунув под горло:

– Ур-роды...

Все сразу же засуетились, задвигались, зашумели... И только мертвый юноша больше не дергался. Он сидел, навалившись на стол, вниз лицом, и из-под головы его на разложенные бумаги медленно вытекала густая, нечистая жидкость.

– Ихо де пута! Вот, сукин сын... – почему-то по-испански выругался Чиф и неторопливо потянул на себя перепачканную кровью карту. При этом, голова самоубийцы тихо стукнулась о полированный пластик стола.

– Ну, чего уставились? – командир обвел взглядом свою команду, и в конце концов остановился на Тайсоне:

– Молодец, русский. Отлично. Только теперь отпусти его... пока не задавил.

Действительно, в данный момент толстячок, не по собственной воле оказавшийся в тесных объятиях Тайсона, поразительно напоминал полузадушенную лягушку. Глаза его до неприличия округлились, лицо позеленело, а рот безуспешно пытался ухватить хоть немного воздуха.

– Пардон.

Нет проблем! – было ясно, что Чиф опять контролирует ситуацию. Убедившись, что пленный приходит в себя, он кивнул в сторону кровоточащего трупа и распорядился:

– Уберите это назад. К остальным. Пригодится...

А потом почти ласково потрепал толстяка по щеке:

– Ну, что? Будем беседовать? Переведи!

Алексей не услышал ответа бедняги. Вместе с ещё одним парнем, он занялся выполнением полученного приказа. Стараясь не пачкаться и не задевать окружающих, они выволокли самоубийцу в крохотную, полутемную каюту перед моторным отсеком:

Ап-п! – и почти невесомое тело юноши легко опустилось на сложенные вдоль палубы трупы двух или трех пиратов, погибших на катере.