Кубики

Малышев чокается с тестем и выливает рюмку за плечо. Тесть это видит и кривится. Из левого уха у него выползает юркая сороконожка и прячется под воротник. Малышев даже не успевает испугаться.

В первый день новолуния Малышева посылают отвезти груз в район. Он заблудился среди одинаковых кукурузных полей. Малышев тормозит, чтобы спросить кого-нибудь, как доехать в поселок Знаменка. Навстречу ему попадается шаткий от хмеля мужик. Малышев спрашивает, мужик неопределенно машет рукой, указывая путь.

— Не понял, — переспрашивает Малышев. — Тут же две дороги. По которой ехать?

И тут Малышев замечает, что есть еще одна дорога, не асфальтовая, а грунтовая, с давним тележным следом, и идет из перелеска в поля. Но это определенно дорога. И она третья! Малышев вздрагивает от радости, он нашел перекресток трех дорог. В качестве приметы он выбирает два худых тополя на обочине поля Малышев примеряется по времени. До этого места, что от города, что от Липатовых, ехать чуть больше часа.

Возвратившись в гараж, Малышев занимает у приятеля денег и едет в Пресненское к Липатовым. Вечером он говорит, что ночью калымит: подрядился привезти за хорошие деньги грузовик кирпича.

Липатовы беспокойны. Марина не хочет отпускать мужа в ночь.

— Он небось к любовнице едет! — с плачем кричит жена. Это притом, что она никогда не отличалась ревностью.

— Совсем с ума сошла, — отбивается Малышев. — Я денег нам хочу заработать!

Малышев решителен. Он готов уехать хоть со скандалом. Малышев понимает, что может не дотянуть до другого новолуния.

— А сколько платят? — спрашивает теща.

— Двести рублей! — говорит Малышев. Жадность в Липатовых побеждает.

— А ну, я в глаза ему погляжу, — говорит тесть Липатов.

Малышев делает безучастное лицо. Тесть изучает глаза Малышева. Потом заключает:

— Он не к любовнице едет, а по делу.

Малышев мчится на мотоцикле к найденному перекрестку. Кругом темень. Только фара его мотоцикла освещает путь. В темноте Малышев долго кружит среди полей. Вот ему кажется, что он нашел верную дорогу. Он замедляет ход, чтобы не пропустить развилку.

Наконец он видит вдалеке два тополя, похожие на козьи рога. Малышев глушит мотор и слезает с мотоцикла. Три дороги, две асфальтовые и грунтовая, пересекаются в одной точке. Малышев поворачивает руль так, чтобы фара осветила пересечение. Там посверкивает полоска отраженного света. Малышев подходит к этому месту и с дрогнувшим сердцем видит воткнутый нож с белой пластмассовой ручкой — самый обычный, каким режут хлеб. Малышев протягивает руку к ножу, вытаскивает его и прячет за пазуху. Теперь он вооружен.

Малышев возвращается под утро и протягивает Липатовым вроде бы заработанные деньги, а на самом деле те, что он занял в гараже. С ножом Малышев не расстается, носит его всегда при себе.

На следующий день Малышев берет в гараже две десятилитровых пластиковых канистры с бензином и едет в церковь. Батюшка равнодушно святит канистры, не подозревая об их содержимом. В той же церкви Малышев покупает молитвенник, иконку Спаса Оплечного и ставит первую заупокойную свечку — все как учил Агеев. Посетив еще две церкви, он возвращается к Липатовым. Заветные канистры спрятаны в коляске мотоцикла.

Липатовы бледны и сварливы. Все трое ощущают недомогание, жалуются на боль в желудке и голове. Над тестем вообще кружат медленные зеленые мухи.

— Наверное, мы раками отравились, — говорит теща. Она стала вся землистого цвета и голову обвязала полотенцем.

— Где был? — сварливо спрашивает Малышева жена.

— В церковь ездил, — смело признается Малышев.

Тесть недовольно бурчит с дивана:

— Дожили! Раньше в космос летали, теперь по церквям ходим. Посносить эти церкви надо! Там учат колдовать или ставить свечи живым за упокой!

В эту ночь Малышев вешает над кроватью иконку Спаса, пришпилив ее к деревянной стене булавкой, зажигает в комнате свечки и читает из молитвенника все подряд, лишь бы читать. После каждого его «аминя» за окном каркает ворон.

От молитв Малышеву становится хуже. Живот ходит волнами, появляется какое-то ускорение в глазах, из желудка в горло поднимается ком, колет в легких, словно внутри оторвалась кость. Малышев отрыгивает длинный ноготь. Малышев пытается молиться, но из него начинает идти хриплый голос. Малышев, к примеру, читает:

— Верую во Единого Бога Отца Вседержителя, — а голос говорит:

— Не веруй, не веруй!

Малышев говорит:

— Аминь, — а голос возражает:

— Не аминь! Не аминь!

Малышев крадется к мотоциклу. Там он берет в коляске канистру и отпивает чуть свяченого бензину. Голос замолкает.

Утром Малышев видит, что иконка полиняла, а глаза Спаса налились кровью. Малышев хочет поправить иконку, вытаскивает булавку и видит, что она вся ржавая, будто год пролежала в земле, а ведь вчера еще была как новая.

Из соседней комнаты зовет Липатов. Малышев, пристроив за поясом нож, идет к тестю.