Кубики

Липатов очень встревожен. Он вышагивает по комнате и рассуждает, что надо сходить в лес по дрова. В прихожей стоит теща и крестится на зеркало. Малышев понимает: Липатовы решили раньше времени забрать у него глаза, — и выхватывает нож. Тесть напряженно говорит:

— Если ты меня тронешь, наши с тобой рассчитаются...

Малышев вонзает нож тестю в живот. Тесть падает, но не умирает. Он только ругается матом. На Малышева сзади набрасывается теща. Малышев тычет за спину ножом, удар идет вскользь, по руке, теща сразу валится, но Малышев для надежности колет ее с десяток раз, теща тоже цепенеет и ругается. Заходит жена Марина. Увидев Малышева с ножом, она визжит, сразу превращается в собаку и бросается прочь. Ее лапы издают железный цокот, словно бежит не животное, а женщина на каблуках. Малышев понимает, что жена улизнула. Тесть и теща лежат и матерятся: «Малышев, еб твою мать!», и угрожают: «Все равно глаза заберем!».

Малышев окатывает говорящие трупы бензином и сваливает в подпол. Потом он берет канистру, поливает в доме, поджигает и выходит во двор. Утробно кричат мертвые тесть с тещей: — Помогите! Пожар! — их пронзительные голоса сзывают окрестных ведьмаков на выручку.

Малышев кидается к сараю, где стоит охотничье ружье:

— Я вам покажу, как глаза воровать! — бормочет Малышев, набивая карманы патронами.

На зов мертвых Липатовых со всех сторон бежит нечисть с ведрами. У мужиков лица, как у тестя, а все бабы похожи на тещу.

Зарезанный тесть, чувствуя подмогу, призывно кричит из подпола:

— Тушите нас, тушите!

— Помогите! — вторит ему теща. — Мы в подполе! Сгораем!

Через калитку на Малышева выбегает колдун с ведром. Он плещет в лицо Малышеву, думая, что у того глаза из сажи. Малышев смеется: «У меня пока еще свои глаза, сволочь!» — и стреляет. Картечь отшвыривает колдуна. Второй ведьмак, увидев результат выстрела, бросает ведра и с воплями бежит прочь. Малышев тратит второй дробовый патрон, на спине ведьмака выступает кровь, он падает. Малышев подходит к лежащему на земле, переворачивает и видит, как у того меняется лицо с липатовского на собственное. Это сосед Липатова, татарин Габаев. Он громко просит:

— Андрюха, детей пожалей!

— Детей пожалею, — отвечает Малышев и бьет Габаева ножом, чтобы надежно обездвижить.

Уже полчаса Малышев держит оборону. Дом вовсю полыхает. Ведьмаки оробели и боятся соваться на выстрелы. Из подпола уже не слыхать Липатовых — сгорели.

Нечисть прячется за кустами. Малышев изредка палит на бегающие голоса. Он видит, как подъехала желтая с голубым машина, вылезает участковый с пистолетом в руке.

— Милиция, не подходи, ради Бога! — кричит Малышев. — Уезжай!

— Брось ружье, Малышев! — орет участковый. — Не стреляй!

Он приближается, Малышев на всякий случай переспрашивает: — Ты кто?

— Раб Липатова! — скалится участковый.

— Тогда умри! — Малышев нажимает на спусковой крючок. Ружье грохает, милиционер падает лицом вперед, и Малышев закрепляет нечисть ножом. Подкатила «скорая помощь» и еще две милицейских машины.

Малышев палит дуплетом по «скорой», спрашивает:

— Я кого-нибудь убил?

— Нет, ранил! — отзывается мертвый милиционер. — Гад! Липатовых пожег!

У Малышева в стволах заклинивают отстрелянные гильзы. Пока Малышев выковыривает их, сзади подкрадываются милиционеры. Малышев загоняет в стволы патроны, но выстрелить не успевает. Его валят с ног, отнимают ружье и в ярости лупят сапогами по голове. Малышев слышит голоса:

— Хватит, хватит! Глаза повредите!

К лицу Малышева тянутся цепкие руки, и свет навсегда меркнет.

* * *