Но как-то один из людей в синей одежде подал вождям два клубка толстых ниток. На нитках были навязаны узлы: маленькие, чуть побольше и совсем большие. На следующую ночь внизу, под утесом, вспыхнул огонь. Молодой вождь вынес два горящих факела, один из них воткнул в землю, около двери башни, а с другим подошел к краю тропинки. И вскоре к башне поднялся отряд воинов.
Прошло еще несколько ночей – и снова отряды захватчиков уверенно поднимались в густом мраке по извилистой горной тропинке.
И помяла тут Аминет, зачем воины, отправляясь в поход, берут с собой клубок с узлами. Смотря на факелы, они считают шаги: маленькие узелки вперед, средние – налево, большие – направо… И так ночью добираются захватчики до своей башни…
Вскоре молодой воин с отрядом ушел в набег. Оставшиеся пили кислое кобылье молоко, жарили мясо и поедали его без соли. Как тень, скользила Аминет около башни. Глаза ее, не отрываясь, смотрели на далекие голубые горы. Платье на спине девушки было разорвано плетью, и обрывки его стали жесткими от крови. Поблек, пожелтел нежный румянец щек, синие тени скорби легли на похудевшее лицо. Тихо спустилась Аминет в нижний этаж башни, набрала желтого порошка, лежавшего там в кожаных мешках, и вышла на солнце. Задумчиво пересыпала она желтые комки в маленькой руке. Вдруг кто-то ткнул в ладонь тлеющей головней. Комки вспыхнули ослепительным белым пламенем, и руку обожгла страшная боль. Девушка вздрогнула. Сзади нее стоял старый вождь и фыркал, как больная рысь. Кругом громко хохотали его воины.
Аминет не заплакала – только трусы плачут перед врагом. Точно молния, хлестнул старика ее взгляд. Прямая и гордая, удалилась она в свою темную нору-каморку додумывать горькие и пламенные мысли, полные ненависти и жажды мести.
Когда ночь набросила свое черное тонкое покрывало, когда ветер принес с гор запах снегов, внизу, у подножия скалы, замигал маленький огонек.
Тотчас из башни вышел старик с двумя факелами. Один он воткнул в землю около двери, а с другим пошел к началу тропинки. Он не заметил, как легкой тенью выскользнула за ним пленная черкесская девушка. Один удар кривого ножа – и старик, заклохтав, как курица, опустился на землю. Аминет подхватила падающий факел.
Воины, охранявшие тропу, ничего не увидели. Они смотрели вниз на мигавший огонек и о чем-то говорили между собой.
Девушка отбежала на несколько шагов от тропинки, подняла факел и начала вслушиваться в ночные шумы. Шумела Кубань, пел песню вольный горный ветер… Но вот снизу раздался грохот осыпающихся камней и испуганные крики.
Из-за туч вышла луна, желтая и большая, как медный таз. И только тогда воины заметили девушку с факелом, стоявшую в стороне от тропы. С гортанными криками они побежали к ней…
Легче белого облачка, скользящего по вершинам гор, быстрее горного ветра побежала Аминет к, башне и бросила горящий факел прямо на кожаные мешки…
Пламя взрыва озарило вершину утеса. Вздрогнула и рассыпалась могучая стена старой башни, каменные плиты, как орлиные перья, замелькали в воздухе. Огненный вихрь пронесся по вершине Старого Нарта и смел с нее захватчиков. И гулкий грохот, как освежающий весенний гром, раскатился вокруг и донесся до далеких горных ущелий, где залечивали свои раны черкесские джигиты.
– Молния ударила в гнездо хищных пришельцев! Садитесь на коней! Вперед, на врага! Пока он смущен и испуган, мы победим его! – закричали джигиты.
Грозной бурей налетели черкесские воины на остатки вражеской орды. Замелькали острые шашки, засвистели стрелы. Захватчики были напуганы взрывом башни и гибелью своих вождей. Страх сковал их силы. Они бросили мечи и сдались черкесским воинам.
Пленники рассказали джигитам о гордой и бесстрашной девушке Аминет. И еще пленники говорили о прошлом могуществе своего племени воинов и назвали имена своих вождей – молодого, с золотым тигром на груди, и старого, что щурился, как рысь.
Но их имена – да будут они прокляты – исчезли из памяти народа. А имя гордой черкесской девушки Аминет живет и будет жить в сердцах людей.
Так и должно быть: злоба и насилие умирают, смелость и любовь к свободе – живут!
Хитрец Каймет
Бывают люди, у которых вся сила не в руках, не в ногах, а в разуме. И разум ведет их на подвиги, каких не может совершить самый могучий человек.
Таким вот и был Каймет. Родился он слабым, хилым, с тонкими руками и ногами. Весь аул говорил о том, что мальчик не проживет и недели.
Но худой и жалкий заморыш цепко держался за жизнь, как хрупкое и тоненькое деревцо, выросшее среди скал, цепляется за каждый клочок плодородной земли.