Кто же вы, Северус Снейп? (СИ)

— То место, куда ты должен был отправиться, требовало мобилизации всех твоих душевных и физических сил, а что еще может так стимулировать, как ни скорый конец. Ведь именно это заставило тебя забыть сомнения и с готовностью ринуться на ее поиски. Самопожертвование — это не просто хороший поступок. Это самая светлая сила, на которую способна наша душа в моменты особого подъёма. Это то, что делает нас равным Богу. Когда ты совершенно осознанно принимаешь решение отдать то, что для тебя важнее всего.

II

— Ты специально выбрала самый «причесанный» из подвластных тебе миров?

Они сидели на высоком обрыве, глядя в даль. Белые перистые облака, как стадо белоснежных овец, толпились на небе, а подойдя ближе к краю, они словно падали вниз, сливаясь с великолепным водопадом. Микроскопические капли воды, наполняющие воздух вокруг, переливались на свету, и превращаясь в плотный жемчужный туман, застилали широкое ущелье под их ногами. От чего казалось, что они сидят на самом краю земли.

— Как тебе, кстати, «Последняя битва»? — поинтересовался мужчина, — Эпичненько?

— Да, совсем не плохо. Прыжок веры, от человека, который никогда никому не верил. Признайся честно, в голове промелькнула мысль, что я тебя кину? — язвительно поинтересовалась она, внимательно глядя на партнера.

— Признаться, был момент… — ответил он спокойно продолжая смотреть в даль. — Но ты умеешь быть убедительной.

— Красиво у тебя здесь, — задумчиво произнесла девушка, — спокойно.

— Красиво, спокойно, тихо… какое скотство, даже проклясть никого, — раздосадовано.

— Да брось, зато одни чистокровные, ни об этом ли ты мечтал? — она смотрела с улыбкой на спутника, красивое лицо которого все еще было нарочито раздраженным. — У тебя волосы, Том, — она провела ладонью по его коротким темным волосам. От ее прикосновения он вздрогнул и образ обиженного юноши вмиг рассыпался.

— Да, я тоже по ним скучал, — он запустил руку в шелковые волны иссиня-черных волос. — Знаешь, это, наверное, было единственным неудобством в мою бытность Лордом Волан-де-Мортом.

Нат, улыбаясь, рассматривала сидящего рядом с ней мужчину. На вид ему было не больше тридцати, гибкий, сильный, красивый. Он снова отвел взгляд, всматриваясь в даль, слишком напряженно, слишком нервно.

— Как тебя зовут сейчас?

— А ты что, как воевода дозором обходишь владения свои? — словно не расслышав ее вопроса.

— Ну, нельзя же вас вечно оставлять без присмотра, — улыбнулась она. — Ну и как ее зовут?

Мужчина обдал спутницу с ног до головы презрительным взглядом.

— Ты, о чем?

— Сроду не поверю, что ты не нашел себе пару для «батальных сцен». С твоей-то неугомонной натурой.

— Они все меня обожают, — высокомерно выдал он. На этот раз с вызовом глядя в ее хрустально-серые глаза.

— Я уверена в этом. Илоны, народ законопослушный. Им была нужна нотка сумасбродства.

Лицо Тома скривилось, точно от зубной боли.

— Нотка сумасбродства? — с презрением переспросил он. — Ну, спасибо, что хоть не самодурства.

Он снова отвернулся и уставился в даль, туда, где стая птиц пересекала, наполненный пушистыми облаками, горизонт. Их спины, отражая свет двух светил, казались перламутровыми.

— Знаешь, иногда полезно вносить разумный хаос в чью-то размеренную жизнь. Поверь мне, я знаю, о чем говорю.

Том повернул в ней голову.

— Кстати, как поживает Северус? Надеюсь счастлив? — снисходительно поинтересовался он. — Наш пострел везде поспел. Вот ведь скользкий гад. А ведь я мог составить ему конкуренцию, — протянул он с сожалением.

— Уверена, что я не в твоем вкусе.

— Эх, твою бы силу и стратегические мышление, да мой, способный на артхаусное извращение, мозг. Мы бы перетряхнули всю эту замшелую вселенную, — протянул он мечтательно.

Сзади послышался легкий шелест травы. Они одновременно обернулись. Перед ними стоял высокий стройный юноша. Его длинные платиновые волосы были собраны в высокий хвост, а шелковая туника оставляла неприкрытыми только узкие босые ступни.

— Господин, все готово, — почтительно произнес он, с легким поклоном.

Том слишком рьяно вскочил на ноги, но тут же, поймав на себе ее внимательный взгляд, церемонно расправил плечи и неспешно направился к дому. Нат, отстав от него на несколько шагов, поравнялась с идущим чуть поодаль юношей.

— Как тебя зовут?

— Илло, — приветливо улыбнулся юноша.

— Эй, — Том, услышав их разговор, развернулся и впился недовольным взглядом в спутницу, — это называется вторжение в личное пространство.

Он кивнул юноше в сторону дома:

— Марш в дом.

И тот с совершенно испуганным видом почти бегом направился к белоснежному, словно вырезанному из огромного куска мрамора дворцу.

— Никак памятник воздвиг своему тщеславию, — усмехнулась она, лицезря этот монументальный шедевр, теряющийся высоко в облаках.

— Я думаю он похож на огромную надгробную плиту, — рассуждал Том, любуясь своим дворцом, — Знаешь, напоминаю себе иногда о бренности всего сущего.

— Ну да, приятно так шутить будучи бессмертным, да?

— Это напоминает мне о времени, — его лицо расслабилось, но взгляд остался сосредоточенным.