Кто заставил Гитлера напасть на Сталина

Но главная трагедия разыгралась не в английских портах, а на стоянках французского флота Оране, Мерсэль-Кебире и Дакаре. Утром того же 3 июля[581] к Орану подошла британская эскадра под командованием адмирала Соммервелла. Французскому адмиралу Жансулю, командующему французской эскадрой, англичанами был предложен следующий ультиматум:

• продолжать сражаться против Германии и Италии в составе британского флота;

• перевести суда в английские порты, при этом французские экипажи возвращались во Францию, а корабли оставались в руках англичан до конца войны;

• перевести корабли во французскую Вест-Индию или затопить их в течение 6 часов.[582]

Если бы Жансуль ни один из вариантов не посчитал приемлемым, то он мог «разоружиться» прямо в местах стоянки своих кораблей, но только «эффективно». Это означало, что французы под присмотром англичан должны были сами испортить свои корабли, причем «качественность» и степень глубины этой ломки определяли бы британцы. Будучи командиром соединения новейших и мощнейших судов независимой французской державы, находящейся в своем порту, как ответили бы вы на такие предложения, пускай и вчерашних «соратников по оружию»?

Адмирал Жансуль британский ультиматум отверг. Об этом доложили Черчиллю, и в 18:25 (в преддверии истечения ультиматума) командующий английской эскадрой получил окончательное распоряжение своего премьера: «Французские корабли должны либо принять наши условия, либо потопить себя или быть потопленными вами до наступления темноты».[583]

Однако британский адмирал Соммервелл для обеспечения внезапности открыл огонь, не дожидаясь истечения срока ультиматума! В 18:00 он радировал, что уже ведет бой.[584] Случилось то, чего французские моряки никак не ожидали: английские корабли действительно начали стрелять! Это был не бой, не морское сражение. Это был расстрел совершенно не готовых к отпору французов. «…Корабли в Оране не были в состоянии сражаться. Они стояли на якоре, не имея никакой возможности маневра или рассредоточения. Наши корабли дали английским кораблям возможность произвести первые залпы, которые, как известно, на море имеют решающее значение на таком расстоянии. Французские корабли уничтожены не в честном бою».[585]

Линкор «Бретань», стоявший в Оране, от прямого попадания в пороховые погреба взлетел на воздух и в течение нескольких минут исчез в морской пучине. Линкор «Прованс», с тяжелыми повреждениями, выбросило на берег; линкор «Дюнкерк» в условиях ограниченных возможностей для маневра плотно сел на мель. Линейный крейсер «Страсбург» с пятью эсминцами и несколькими подводными лодками, хотя и был поврежден британскими самолетами-торпедоносцами, все же сумел прорваться сквозь английскую эскадру к родному берегу с боем.

Британское адмиралтейство могло быть довольно: все новейшие линкоры Франции были выведены из строя. Последний из них, «Ришелье», находившийся в Дакаре, был атакован английскими самолетами-торпедоносцами с авианосца «Гермес» и сильно поврежден. Всего за время операции «Катапульта» погибло около 1300 французов.[586] В ответ на этот акт вероломства французское правительство, не объявляя Англии войны, разорвало с ней дипломатические отношения.

Французская эскадра под огнем английского флота, Мерс-эль-Кебир, 3 июля 1940 г.

А все же могли ли немцы захватить французский флот? Ответ отрицательный. Только 26 ноября 1942 года, через два года после «Катапульты», немецкие войска впервые попытались это сделать, когда вошли в Тулон.[587] Находившийся там французский флот по приказу правительства Виши был затоплен. На дно отправились 3 линкора, 8 крейсеров, 17 эскадренных миноносцев, 16 миноносцев, 16 подводных лодок, 7 сторожевиков, 3 патрульных судна, 60 транспортов, тральщиков и буксиров.[588] Как видим, у французов рука не дрогнула. Почему? Потому что они никогда не были германскими марионетками и флот не собирались отдавать ни немцам, ни англичанам. И накануне коварной британской операции «Катапульта» гарантии того, что боевые корабли ни при каком раскладе в руки немцев не попадут, Франция Черчиллю давала…