Кто воевал числом, а кто – умением

Реформа армии так и не началась, а вскоре началась Первая мировая война, в которой недостатки русской армии катастрофически усугубились недостатком снарядов (основные потери в двух мировых войнах войска несли от артиллерийского огня). Чрезмерно большие людские потери стали одним из предпосылок для революции и последующей катастрофы исторической России. В то же время, значительно проигрывая германской армии, русская императорская армия на равных и даже с некоторым превосходством по числу пленных сражалась с австро-венгерской императорско-королевской армией, считавшейся одной из сильнейших в Европе. Как писал Н.Н. Головин, «в зависимости от способности, степени подготовки и даже вкусов того или другого лица у нас обращалось внимание на тот или иной вопрос; этот вопрос так или иначе разрешался, но того научно обоснованного синтеза, который имелся налицо во Франции или Германии, у нас не было» [207]. При этом «перед войной 1914 года доктрины у нас разработано не было. Были попытки копировать немцев или французов. Но ввиду того, что доктрина всецело обуславливается свойствами своей вооруженной силы и местными условиями, это положение еще более придавало стратегии нашего высшего командного состава и Генерального штаба характер беспочвенности и схоластичности». По мнению Головина, «тактика у нас была на должной высоте; хромала стратегия». И за отсутствие должной стратегии, как и за недостаток военной техники, «пришлось платить реками крови» [208].

Советскому Союзу пришлось платить десятками миллионов человеческих жизней не только за сталинский тоталитаризм сам по себе, но и за сталинское стремление к расширению империи. Реки лишней крови теперь пришлось проливать не только за отсутствие грамотной стратегии, направленной на сбережение солдатских жизней, но и за порочную тактику. В отличие от царских генералов Первой мировой войны Сталин и его генералы и маршалы, не задумываясь, бросали на убой абсолютно необученное пополнение. Кроме того, если в Первую мировую войну русская армия платила кровью за недостаток техники, и прежде всего артиллерии, то во Вторую мировую войну советская армия платила кровью за ее переизбыток. Стремление к гигантомании, к тому, чтобы иметь как можно больше танков и самолетов, приводило к тому, что танков и самолетов оказывалось больше, чем летчиков и танкистов, которые умели ими управлять.

В целом советский тоталитаризм существенно ухудшил качество армий, поскольку соотношение потерь убитыми с германской армией стало в полтора раз хуже по сравнению с Первой мировой войной.