Кто украл мою жизнь?

— Пуховы давно уже умерли, — вдруг, ответила пожилая женщина, возникшая откуда-то сзади, из глубины двора с мокрым бельём в руках. — А вы кем-то им приходитесь?

— Нет. А сын их — Пухов Сергей — он же здесь проживает?

— Господь с вами, сына они похоронили… я даже не вспомню когда, они ещё сами не старыми были, — ответила все та же женщина с бельём.

— Похоронили своего сына — Сергея Анатольевича?

— Серёжку, да.

— А что с ним случилось?

— Не помню уже. То ли несчастный случай… Нет, врать не стану, не помню.

— А кто-то из семьи Пуховых здесь ещё проживает?

— Никого. У них квартира от шлакоблочного завода была, неприватизированная, и как померли, так её и опечатали, а потом другим дали.

— Да? — не найдя более подходящих слов, растерянно закончил этот разговор Дмитрий.

В своём здоровом, как он сам считал, теле Дмитрий, вдруг, почувствовал пробоину, через которую к его крепкому внутреннему духу стала примешиваться какая-то ядовитая жуть.

Принесла же нелёгкая этого психа.

* * *

Прокравшись на следующий день на службу теми же обходными тропами, Дмитрий подошёл к своему кабинету и, уже отпирая дверь, услышал за спиной его голос:

— Вы мне не верите?

В коридоре, который только что был пуст, стоял «охранник» в своей фирменной чёрной униформе.

— Заходите, — стараясь придать своему голосу интонацию безразличия, пригласил его в кабинет Дмитрий.

— Чего вы от меня хотите? — жёстко, прямо с порога, совсем не как психиатр начал он.

— Я хочу, чтобы вы поверили мне.

— А зачем вам это?

— Что?

— Чтобы все вам верили.

— Это важно. Ведь такое может случиться с каждым. С вами, например.

— Случиться что?

— То, что случилось со мной.

— Сколько лет у вас украли, я забыл?

— Это не смешно.

— Вы первый человек, с которым такое произошло. Ни у кого не крадут, а у вас украли. Вам это не кажется странным?

— Мне не повезло.

— Сергей Анатольевич, наш дальнейший разговор я считаю бессмысленным и сейчас объясню почему. Понимаете, я оказываю помощь конкретным людям, разным людям, больным и не очень, но никто из них не ставит под сомнение данные своих документов. Вы же утверждаете, что ваш паспорт фальшивый и вам 26 лет. Так?

— Да, потому что я прожил всего 26 лет и этот паспорт не получал, — ответил он, достав из кармана свой злополучный документ.

— Охотно верю. Поймите и вы меня. Если бы вы, к примеру, сломали себе ногу, вам оперативно наложили бы гипс и без предъявления паспорта. Но специфика моей работы такова, что она не позволяет мне оказывать медицинские услуги пациенту, чья личность даже не установлена. Это вы понимаете?

— Понимаю.

— Хорошо. Кроме паспорта, у вас есть какие-то документы?

— Больше ничего нет.

— Тогда разрешите мне ещё раз взглянуть на него.

В этот раз Дмитрий стал более внимательно изучать документ. На штампе с регистрацией стояла надпись «ул. Каракозова, д.9, кв.45» — адрес, по которому, если верить бабкам со двора, никто из Пуховых давно не проживал. Паспорт был выдан здесь же, в Мосальске 17 июля 2006 года. Выписав все эти данные, включая номер и серию, Дмитрий вернул паспорт «охраннику».

— Сергей Анатольевич, давайте договоримся так: я попытаюсь разобраться во всех обстоятельствах случившегося с вами и подумаю, чем можно будет помочь, а вы обещайте, что не будете целыми днями сидеть под окнами и преследовать меня. Договорились?

— Я никуда не уйду, пока не верну все эти годы. Так и знайте, — прежде, чем выйти из кабинета, твёрдо сказал он.

— Конечно, вернёте, — согласился Дмитрий, выругавшись про себя матом.

* * *

В морге было темно и холодно. Пройти в дальнюю комнату с архивом Дмитрию предстояло мимо нескольких лежащих на полу и на полках трупов, поэтому он решил не смотреть по сторонам и идти прямиком к дальней двери. Но, как назло, сразу на входе, его взгляд нечаянно упал на сложенные справа бесформенные останки человека.

«Должно быть, ДТП», — подумал он и, не поворачивая больше головы, быстро зашагал вперёд.

Включив свет и закрыв за собой дверь, он огляделся в комнате. Стопками в несколько рядов на полу лежали перетянутые шпагатом подшивки старых амбулаторных карт. Минут двадцать ушло только на то, чтобы понять принцип их классификации. Наконец, он добрался до подшивок карт, относящихся к улице Каракозова. Это было пять тюков плотно спрессованных папок. Затем он извлёк из этих тюков все папки на букву «П» и только теперь приступил к поиску.

Первой он обнаружил амбулаторную карту Пухова-старшего. Внимательно изучив её, Дмитрий даже подумал, что дальше рыться в архивах не имеет смысла: отец «охранника» состоял на учёте с диагнозом шизофрения. Наследственная шизофрения. Собственно, именно то, что он и предполагал с самого начала.

Но, чёрт возьми, это не объясняло остального бреда вокруг этого типа. Как быть с утверждением той бабки, которая сказала ему, что сын Пухова умер молодым? Может, она, старая, все перепутала?

Чтобы два раза не ходить в морг, Дмитрий все же решил проверить оставшиеся папки.