Кто-то еще

И если бы ни страшное слово, витающее в сознании — ШИЗОФРЕНИЯ — простил бы маме даже розги! Даже то, что раз от разу они меняют квартиры, школы, переезжают, теряют (а по большому счету вовсе не имеют) друзей, знакомых… Арсений спрашивал о папе и о родственниках: мама отвечала странно. Бывало плакала и говорила, что отец ни в чем не виноват, она сама уйти решила, хоть и любила очень-очень — он хороший! Порой обзывала папку толстым пьющим дебилом и запрещала спрашивать! Однажды рано повзрослевший Арсений заявил, что хочет разыскать хоть каких-то родственников — мама жестоко его избила. А через час целовала, плакала, залечивала синяки примочками.

Третьего июля Арсений проснулся от едва слышных звуков — в гостиной тихонечко поскуливала мама. Мальчик выбежал из спальни, увидел, скорчившуюся в углу мамочку…

Мама выглядела совершенно обезумевшей! Сидя на полу, она оплетала руками подтянутые к груди колени и выла, как затравленный зверек!

— Мама, мамочка, — подбегая, запричитал Арсений, — что случилось?! тебе плохо?!

— Нет, Арсюша, нет, — клацая зубами, мамочка трясла растрепанной головой, — со мной все в порядке…, сегодня мы уедем… далеко-далеко… он нас не найдет…

— Кто?! кто нас не найдет?! — мальчик гладил маму по спутанным волосам, сам был готов заплакать!

— Ты успокойся, сынка, — внезапно, почти нормально, произнесла мама. — Сейчас ты позавтракаешь, потом пойдешь гулять… — Мамины глаза опять обрели горячечную сумасшедшинку, заблестели, замерцали некой внутренней решимостью: — Не возвращайся до трех часов… Нет, до четырех! Иди гуляй, я дам тебе денег на мороженое и кино… Пообедаешь в кафе… Главное запомни — не возвращайся до четырех часов! Хорошо? — говоря это, мама убирала в шкаф измятый льняной пиджак мужского размера. — Ты у меня послушный мальчик?

— Я понял, мама.

Арсений быстро позавтракал, выкатил из дома велосипед и оправился в сквер к фонтану, где сегодня было весело: по площади гуляли аниматоры, зазывали горожан в новый развлекательный центр с аттракционами…

Мальчишка в центре побывал, сходил в кино, питался практически одним мороженным…

Вернулся, как велела мамочка — в начале пятого часа.

Мама выглядела странно. Сосредоточенная, собранная, она бродила по квартире и сбрасывала вещи из раскрытых шкафов в объемные сумки.

— Мы снова переезжаем? — вздохнул Арсений и сел на диван перед не включенным телевизором. Переезжать с места на место, менять жилища и приятелей надоело до ужаса! К гадкому слову «шизофрения» умный ребенок уже давно добавил еще одно понятие — «паранойя». Мамочка вела себя так, словно вечно кого-то боялась, от кого-то бежала, пряталась…

— Мы уезжаем в другой город, — задумчиво разглядывая собранный баул, произнесла мама. — Так… документы у меня в сумке… Ты есть хочешь? — сосредоточила взгляд на сыне.

— В холодильнике вчерашние котлеты, — пожал плечами мальчик. — И суп.

— Тогда, давай. Быстренько покушай и вперед!

Арсений пошел на кухню. По длинному коридору вдоль дверей в удобства, шел и смотрел на кухонное окно, метрах в семи вперед по курсу. В окне вдруг показались мужские ноги в тяжеленных ботинках… Арсений не успел даже толком удивиться, как ноги пружинисто оттолкнулись от стены над окном, придали амплитуду телу и через секунду, ноги, одетые в ботинки с подкованными каблуками, врезались в стекло! Пугающе огромный, одетый в черную, перепоясанную ремнями одежду мужчина с короткоствольным автоматом в руках, ввалился сквозь разбитое окно на кухню!

Арсений закричал!

Пронзительный мальчишеский крик потонул в чудовищном грохоте! За спиной Арсения раздался взрыв, выбивший толстенную входную дверь!

Дверь не долетела до мальчишки каких-то сантиметров, только случайно не угробила. Взрывная волна ударила в спину, мальчик рухнул на пол и, крича, закрыл руками голову!

В съемную квартиру, где жили мамочка и десятилетний сын, вбегали бронированный мужики с автоматами наперевес…

3 июля 16 часов 27 минут Москва

Задействования в операциях хроно-департамента носителей из подразделений немедленного реагирования прошлого, практика довольно-таки обычная. Архивариусы подбирают для агентов высокопоставленных носителей из руководства, какой-то генерал, ссылаясь на полученную информацию, отправляет на нужный адрес группу захвата. В носителей-спецназовцев телепортируют штурмовиков из будущего, бравые ребятки и не подозревают о том, что на несколько часов становились исполнителями чужой воли — ребятки привычно выполняли приказание начальников, работали.

О результатах операции командир штурмовиков Гордеев сообщил, воспользовавшись обычным мобильным телефоном. Результат оказался, более чем неутешительный: помимо Раисы Журбиной и ее малолетнего сына, в квартире обнаружили окоченевший труп господина Турбинина Эдуарда Яковлевича.

Тело лежало в шкафу. За несколько часов до штурма, Раисы попыталась его расчленить и даже отпилила левую ногу бедолаги Эдуарда, завернула ее в льняной пиджак и обмотала полиэтиленом, приготовив на вынос.