Кто стреляет последним

Вадиму показалось, что он только тем и занимается все эти дни, что отвечает на этот вопрос.

— Ни о чем. Мне нужно было засветиться в посольстве, иначе аль-Аббас не поверил бы Марату.

— И все-таки? О чем-то вы говорили?

— Я попросил посла помолиться за меня у Стены плача в Иерусалиме. Он обещал.

— И все?

— И все.

— Вы верующий человек?

— Иногда — да.

Вопросы сыпались один за другим с разных сторон стола.

— Вы помогли Марату подставить себя аль-Аббасу. Зачем вы это сделали?

— Если бы Аббас не поверил Марату, Марат меня просто убрал бы. А так я стал ему нужен. И пока я ему был нужен, я мог не очень беспокоиться за свою жизнь.

— Если бы ваш замысел удался и люди Аббаса убрали бы сегодня Марата, вы бы к нам не пришли?

— Пришел бы, — чуть помедлив с ответом, сказал Вадим. — Может быть, чуть позже. С этим вот, — кивнул он на папку, — все равно нужно было кончать.

— Вас беспокоила судьба Израиля, которому в первую очередь могла угрожать ливийская бомба?

— Да. Но и наш престиж тоже.

— Наш — что вы имеете в виду?

— Что я могу иметь в виду? Россию.

— Как могло случиться, что Марат, люди которого больше года занимались транспортировкой этого груза из Сибири, не знали о том, что они перевозят?

— Об этом я могу только догадываться. Думаю, они выполняли роль посредников. Их человек у кого-то в Иркутске забирал груз, расплачивался за него и переправлял в Москву. А отсюда, через своих людей на таможне, передавали его людям Аббаса и получали свои деньги плюс комиссионные.

— О каких суммах, по-вашему, может идти речь?

— При мне они называли — полмиллиона «зеленых». Думаю, сам груз обходился Марату тысяч в триста, а около двухсот тысяч — комиссионные. Долларов, конечно.

— Почему вы так считаете?

— Когда Марат сделал вид, что взял меня в долю, он заплатил мне как бы мою часть — пятьдесят тысяч баксов. Вряд ли половину, скорей — четверть.

— Где же эти пятьдесят тысяч?

«Так я вам и сказал!» — подумал Вадим. Он считал, что эти деньги его и он отработал за них по полной программе.

— Их забрал у меня Сергуня. Когда прихватил дома, чтобы отвезти к Марату.

— Почему же вы не взяли их у него после аварии?

— Мне было не до этого.

— Никаких денег при осмотре трупа и места аварии найдено не было, — подал голос из своего угла Косенков.

Вадим пожал плечами.

— Значит, плохо искали. Или наоборот — слишком хорошо.

Участники оперативного совещания переглянулись. Вадим даже почувствовал легкий укор совести за то, что он мажет дерьмом и без того по уши замаранную милицию. Но вспомнил, сколько раз его обдирали менты и по делу, и не по делу — за короткую остановку в неположенном месте, даже за накинутый, но непристегнутый ремень безопасности. И успокоил себя: ничего, перемогутся. К тому же очень он сомневался в том, что если бы деньги действительно были у Сергуни, то они попали бы в протокол.

Вопросы продолжались.

— Вы были за рулем «БМВ» в момент аварии. Как вам удалось убить Барыкина, а самому уцелеть?

— У меня не было намерения его убивать. Мне нужно было его просто вырубить, хоть на время, чтобы уйти. Ему просто не повезло.

— Почему вы ушли с места аварии, когда увидели, что Барыкин мертв?

Вадим пожал плечами:

— А что мне было делать? Ждать, когда меня заберут другие люди Марата?

Из своего угла потянулся Косенков:

— Можно вопрос? Почему именно вас Марат выбрал, чтобы подставить Аббасу?

— Наверное, потому, что я был связан с грузом. Раза четыре я забирал баул во Внукове и отвозил на вокзал. Мне платили по сто тысяч за ездку.

— А зачем вообще Марату нужно было ввязываться в эту аферу?

Вадим кивнул на магнитофон:

— Вы же сами слышали: чтобы избавиться от посредников и диктовать Аббасу свои условия. Если бы все прошло гладко, он наверняка вздул бы цену за груз.

— Хватит, товарищи, — прекратил вопросы Меркулов. — Прямо перекрестный допрос устроили нашему гостю. У нас еще будет время выяснить все детали. Вадим Николаевич, вам придется приехать к нам, и, возможно, не один раз. То, что вы написали и рассказали, необходимо будет оформить в виде протокола допроса свидетеля. Вы ничего не имеете против?

— Надо так надо, — согласился Вадим.

— Протокол допроса свидетеля должен быть оформлен сразу, — напомнил Косенков.

— Спасибо, что подсказал, — ответил Меркулов. — Сейчас, между прочим, половина второго ночи. А чтобы запротоколировать все, что Вадим Николаевич знает, нужен будет, я думаю, не один день. Так что будем считать наш разговор предварительной беседой. — Меркулов повернулся к Вадиму. — А сейчас не будем вас больше задерживать. Огромное спасибо за то, что вы пришли. — Меркулов пожал руку Вадиму и проводил его до дверей своего кабинета.

— А парень-то не простой, — заметил Турецкий, когда за Вадимом закрылась дверь. — Ох не простой!

— А простых людей, Саша, вообще не бывает, — отозвался Меркулов. — Итак, что же мы сейчас имеем?

— Все, — убежденно сказал Турецкий. — Марату — конец!..