Кто стреляет последним

Первый заместитель Барсукова встретил их в приемной, обшитой дубовыми панелями, с дорогим ковром на полу. Компьютер. Факс. Лазерный принтер. Ксерокс «Кэннон». Тут все было по классу люкс, как в каком-нибудь банке «Империал». И первый зам вполне вписывался в эту обстановку: крупный, подтянутый, в безукоризненном сером костюме, с ухоженным, чуть скуластым лицом и еле заметной азиатской раскосинкой в разрезе глаз. Но фамилия, имя и отчество у него были вполне русскими: Важнов Александр Петрович.

— Прошу! — пригласил он и открыл дверь своего кабинета, находившегося напротив кабинета генерального директора. — Чем мы могли привлечь ваше внимание?

— А то, что произошло вчера ночью, не повод? — вопросом на вопрос ответил Турецкий.

— Да, конечно. — На лицо Важнова словно бы набежала тень. — Когда о таких случаях читаешь в газетах, воспринимаешь это по-другому. А когда такое происходит, можно сказать, на твоих глазах…

— Странная особенность смерти, — согласился Турецкий. — Для постороннего человека — прискорбно, конечно, но дело житейское. А для близких — ад… У него были враги? Или недоброжелатели?

— Недоброжелателей — пруд пруди. Человек он был, конечно, жесткий, чтобы не сказать большего. А враги… да еще такие, чтобы пойти на убийство… Нет, не думаю. Нет.

— Он всегда ездил без охраны?

— Да. Я ему предлагал, и не раз. Только отмахивался. Он ничего не боялся. И никого.

— У вас тоже нет охраны?

— А мне-то она зачем? — удивился Важнов.

— Вы тоже ничего не боитесь?

— А чего мне бояться?

— На вашем месте я не стал бы этим пренебрегать.

— Почему вы так говорите?

«Да потому что следующим можешь быть ты!» — вертелось на языке у Турецкого, но он сдержался.

— Да так… береженого Бог бережет.

— Я подумаю над тем, что вы сказали. Вы хотите узнать что-то конкретное на заводе?

— Конкретное?.. Пожалуй, нет. Просто хочется вникнуть в обстановку. Хоть немного прочувствовать. Это иногда помогает.

Важное нажал кнопку на селекторе:

— Попросите ко мне главного инженера!.. Он покажет вам завод.

— Стоит ли отрывать от дела главного инженера? — усомнился Турецкий. — Дайте в провожатые какого-нибудь мастера или кого-нибудь из техотдела.

— У нас есть цеха, куда без специального пропуска могут входить только руководители. Мастера туда просто не пустят. Вы хотели бы встретиться с кем-нибудь еще из руководства завода?

— Может быть, с коммерческим директором, — не слишком уверенно предположил Турецкий.

— Он отъехал. — Важнов взглянул на часы. — Будет минут через сорок.

Турецкого словно бы что-то внутри царапнуло. У Важнова на руке был «Роллекс». «У меня крыша не поехала?» — спросил себя Турецкий. Он знал, что если даже в самом безобидном человеке заподозрить мафиози или шпиона и начать за ним следить, любые его поступки могут показаться крайне подозрительными. Шел, остановился, неожиданно повернул назад. Отрывается от хвоста? Зашел в магазин, ничего не купил. Контакт? Столкнулся с кем-то в толпе, долго извинялся. Что-то передал?

Но факт оставался фактом. «Роллекс». Швейцарский. В золотом корпусе и с золотым браслетом. Пятнадцать тысяч баксов. Точней — 14 999. Турецкий знал это по одному из своих не очень давних дел. И запомнилось именно потому, что цена была — на западный манер: не пятнадцать тысяч, а именно 14 999. Хоть на доллар меньше, а все не пятнадцать.

Появился главный инженер, для такой должности — непозволительно молодой, вряд ли больше тридцати пяти. В джинсах, в свитере, с длинными, не слишком ухоженными волосами.

— Знакомьтесь, Юрий Сергеевич. Товарищ из Генеральной прокуратуры, — отрекомендовал Важнов Турецкого. — И из нашей, областной, — представил он Мошкина. — Покажите им завод.

— Все цеха? — спросил главный инженер.

— Все, разумеется.

Важнов повернулся к Турецкому:

— Возникнут вопросы — всегда в вашем распоряжении.

— Ну и как он тебе? — спросил Турецкий у Мошкина, когда главный инженер, извинившись, оставил их на минуту и вернулся в свой кабинет, чтобы отдать какие-то срочные распоряжения.

— Закрытый. На все замки. Как сундук А насчет охраны вы его немного достали. И еще. Часы. Видели?

— Ты тоже заметил?

— Ну? «Роллекс». Пятнадцать тыщ стоят. Баксов. 14 999. Я видел, в нашем ювелирном. Заглянул — из интереса. Дак прямо опупел. Кто ж такие часы купить может?

— Как видишь, кое-кто может…

Вернулся главный инженер, кивнул:

— Пойдемте.

На одной из дверей управленческого коридора, покрытого ковровой дорожкой, Турецкий прочитал надпись: «Отдел внешних сношений», поинтересовался:

— Вы и с заграницей имеете дело?

— Да, у нас есть лицензия на внешнеторговую деятельность, — подтвердил главный инженер.

— И что продаете?

— В основном платину и золото. Серебра — меньше.

— А редкоземельные металлы?

— Совсем немного. Они в основном идут на внутренний рынок — в НИИ, в оборонку. С чего начнем?

— Наверное, с начала, — предложил Турецкий.

— Значит, с рудного двора…