Кто с мечом придёт…

Меня отвлек раздавшийся за спиной нетерпеливый возглас. Обернувшись, увидел, как Александр Ярославич, приложив ладони ко рту рупором, что-то кричит, обращаясь к бьющимся на берегу дружинникам. Но разве могли они услышать его сквозь лязг боевого железа, истошные крики обозленных сражающихся, стоны раненых и визг лошадей?! Князь резко оглянулся, словно почувствовав мой взгляд, и, подзывая, махнул рукой:

– Сюда, ко мне, быстро! – Дождавшись, когда я подбегу к нему, хлопнул меня по плечу и распорядился, – Скачи, ратник, к правому крылу нашей пешей рати. Найди Илью Косолапого и передай ему, чтобы дал свеям отступить вон к той роще. Не надобно ему ловушку наглухо захлопывать… Ежели их меченосцы увидят для себя выход для спасения, то туда и ринутся, жизнь свою спасая! Опосля скачи к Гавриле Алексичу и повтори ему мой наказ!

Не совсем понимая задумку Александра Ярославича, я, тем не менее, кивнул и сломя голову помчался к своему коню Терминатору. На бегу глянул в сторону Федора. Тот махнул рукой в сторону берега, давая понять, что мне следует выполнить распоряжение князя.

Уже подъезжая к месту схватки, я все же вник в смысл маневра, который задумал князь. Если крысу загнать в угол, она теряет страх и кидается на врага с особой яростью… Но, если дать ей лазейку для бегства, то она будет думать только о спасении, забудет о сопротивлении, постарается улепетнуть и… нарвется на капкан! Просто и со вкусом…

В мешанине остроконечных шлемов разглядеть Илью возможности не представлялось. Я обнажил меч (сабля для такой рубки хлипковата), прикрылся щитом и направил коня в гущу битвы, громко выкрикивая имя Косолапого. Мой взгляд метался, выискивая среди шлемов тот самый, с красными полосами.

– Куды прешь, мать-тудыть-растудыть!.. – страшно прохрипел кто-то справа от меня. – Глаза раззявь!

Бешено вытаращившись, на меня орал искомый мною командир пехотинцев. Похоже, Терминатор слишком сильно пихнул ратника своим мощным крупом.

– Тебя-то мне и надобно, Косолапый! – обрадованно крикнул я. – От князя к тебе прискакал…

Старший пехотинец, вытирая рукавицей горячий пот с широкого лба, выслушал приказ Александра Ярославича. Переспрашивать не стал, а просто кивнул и, повернувшись, скрылся в плотных рядах ратников.

Теперь на очереди Гаврила Алексич. Еле выбравшись из плотной толпы пеших ратников, я направился в сторону левого фланга. Здесь все смешалось – поди разбери, где швед, а где русский… Рубка была в самом разгаре. И тут мне показались знакомыми очертания мощных плеч одного из всадников. Обрадованный, поспешил направить к нему своего коня.

– Гаврила! Послушай, Алексич! – Черная фигура никак не реагировала на мои призывы. – Да стой ты, Гаврила!

И тут всадник обернулся. Крестообразная прорезь в его шлеме напоминала прицел. Храмовник!.. Широкое лезвие боевого топора обрушилось на меня. Лишь в последний миг успел прикрыться… Если бы щит был деревянным, точно разлетелся бы – настолько сокрушителен был удар. Металл двадцать первого века, из которого он был изготовлен, выдержал. От неожиданности я на миг растерялся. Топор взметнулся снова.

Именно в этот момент Терминатор вспомнил, чему его учили и начал действовать автономно: издав утробный крик, он скакнул вправо, уводя меня из-под нового удара, встал на дыбы, а затем обрушиться передними копытами на корпус рыцарского коня. Тот едва не опрокинулся и осел крупом, чтобы восстановить равновесие. Его хозяин от неожиданности резко завалился назад и развел руки в стороны, невольно полностью открывшись. Надо быть полным идиотом, чтобы не воспользоваться такой возможностью. Острие моего меча метнулось прямо в черную прорезь в шлеме крестоносца и вошло в него с противным хрустом. Голова рыцаря конвульсивно дернулась. Если бы я вовремя не выдернул назад клинок, то мог не удержать оружие.

Рядом послышался одобрительный возглас:

– Молодца! Только как ты здесь оказался, парень?

Стремительно обернувшись, увидел позади себя высоченного Гаврилу Алексича. Стальные пластины его юшмана были залиты кровью, но судя по широкой улыбке, запутавшейся в редкой бороде, кровь была чужой.

– Тебя ищу, Гаврила Алексич!

Пшеничные брови удивленно поднялись.

– Ась? На кой я тебе?

Тут его внимание отвлек шустрый кнехт, решивший, что наступил очень удобный момент для того, чтобы перерезать сухожилия на задних ногах богатырского коня. Гаврила взмахнул шестопером, и свей растянулся на земле с проломленным черепом, и шишак не помог.

– Ась? – повторил он свой вопрос, снова повернувшись ко мне, как будто ничего не произошло.

В двух словах я передал ему волю князя, а потом спросил:

– Как думаешь, если здесь останусь, князь не будет ругаться?

Гаврила засмеялся.

– Не-а, не будет. – Указав рукой в сторону леса, добавил, – Вишь, княже сам сюда ужо скачет, неугомонный…