Кто придет на «Мариине»

Шпандау можно было видеть во время обеденного перерыва дефилирующим вдоль цехов № 21 и 36, где были расставлены скамьи и девушки из «Арбайтсдинст» рассаживались на них и загорали, задрав с неподражаемым бесстыдством юбки и выставив ноги. Ходили слухи, что Шпандау неполноценный мужчина, и рассказывали о нем печально-смешные истории. В открытую, конечно, над ним могли шутить только директор завода Хейнкель-Мориц и главный конструктор Курт Еккерман, «мозговой центр», как его называли. Они были на равных со Шпандау, и им было наплевать на его доносы в Берлин, потому что оба имели таких высоких покровителей, что засадить их за решетку партайлейтер не мог.

Из этих людей только Курт Еккерман интересовал Енихе, и он искал случая познакомиться с ним, но подходящего момента пока не представилось.

Черный, с коротко стриженными под ежик волосами, Еккерман совсем не был похож на «чистокровного арийца». Его скорее можно было принять за итальянца. В любой стране мира все, кто имел хоть какое-нибудь отношение к реактивной технике, хорошо знали его имя.

Специальное конструкторское бюро, возглавляемое Еккерманом, занимало левое крыло огромного КБ, которое располагалось на территории завода. Два же цеха, подземные постройки, весь производственный узел, непосредственно связанный с работами по совершенствованию экспериментального реактивного самолета, находились за территорией завода, за аэродромом, в секретном секторе, доступ куда охраняло специальное подразделение службы безопасности.

Немцы, работающие там, жили в отдельном поселке, и только по увольнительным, как солдатам, им разрешалось ходить в город.

Вот все, что сначала удалось Отто узнать об Еккермане и его самолете. Пока же ему приходилось часто просиживать над всевозможными инструкциями и памятками. Енихе должен был руководствоваться ими как командир охранного отряда «Мариине», а также знакомиться с приказами, которые получал комендант концлагеря, так как по положению он был его заместителем.

Инструкций и приказов было множество, и на их чтение уходило немало времени. Для того чтобы быстрее пройти этот «необходимый курс», Шлихте сам разработал систему, по которой Енихе должен был знакомиться с документами. Одолеть их удалось только к концу месяца, и комендант Бартенхауза торжественно объявил об этом, вручив ему «теперь уже последнюю» пачку инструкций и приказов. В основном это были инструкции об отношении к советским военнопленным и «восточным рабочим».