Кто поведет тебя во тьму (СИ)

========== Часть 1 ==========

Если бы каладонскую весну нужно было описать одним словом, Вирджил выбрал бы «грязная». Черный от фабричных выбросов ноздреватый снег оседал на обочинах и расплывался в холодную слякоть. Там, куда солнце заглядывало редко, слякоть смерзалась в серо-бурую наледь. Около домов изобретателей и оружейников наледь внезапно начинала играть всеми цветами радуги — технологи частенько выплескивали отходы возле крылец. Трава еще не успела пробиться к солнцу, и земля в палисадниках лежала черная, без единого ростка, усеянная оставшимися снеговыми кляксами. Пахло сыростью, дымом и капустой, которую тушили к обеду на кухне в «Плачущей луковице».

Вирджил перешагивал грязевые озерца, и на душе у него было непривычно легко. Так, что если бы не тяжелые ботинки, взмыл бы вверх и пропал в бледном небе над городом. И даже боль в треснувшем ребре, которое он так и не смог до конца долечить, досаждала не так сильно, стоило только подумать о том, какое дело он сумел провернуть. Если душа его брата на самом деле присматривала за Вирджилом с небес, она тоже должна была порадоваться. А раз уж Вирджил почти стал священником, ему стоило в это верить.

О том, что без пяти минут священнику не пристало убивать людей, да еще с помощью редких ядов, он старался не думать. Не хотелось омрачать мрачными размышлениями день, в который Вирджил сбросил с плеч очень старый и очень тяжелый груз.

Он потратил три недели на обдумывание и подготовку, прежде чем сумел сочинить пристойный план мести. Если учесть, что сначала он собирался открыто явиться в Каладон и бросить вызов ублюдкам, которые когда-то убили его брата, Вирджил мог гордиться собой. Путь он проделал немалый. И вот, мерзавцы мертвы, а он, Вирджил, жив и дышит ароматами городской весны. У него были хорошие учителя. Особенно один… одна.

Если Лоуренс смотрел на Вирджила с небес, то видел и его падение.

— Монетку, сэр, монетку старому нищему! Добрый сэр, отважный сэр! — заныли совсем рядом. Вирджил шарахнулся от неожиданности, но потом полез в карман. Это был его день. Все ему удавалось, все получалось. Хотелось быть добрым отважным сэром. Щедрым. И даже монетку в плошку нищего он бросил безошибочно, в самую середку. Побирушка полез целовать руку, Вирджил попытался ее отнять…

Дальше был треск разряда, дымное небо перед глазами и сразу же темнота.

За свою жизнь Вирджил повидал немало подвалов и погребов. От уютных, сухих, где по стенкам висели колбасы и громоздились один на другом пузатые бочонки с вином, до отвратительных, где нельзя было шагу ступить, чтобы не попасться в капкан или налететь на отравленный клинок. Пока что гаже всего было полное зомби обиталище Скайлеров — по сравнению с ним подвал, в котором очнулся Вирджил, выглядел пристойно. В том, что это именно подвал, сомневаться не приходилось — решетчатое оконце двери, сквозь которое пробивался тусклый, явно не солнечный свет, находилось на высоте двух человеческих ростов над полом. От двери вниз вела грубая каменная лестница, в которую Вирджил уперся взглядом, едва приоткрыв глаза.

Ни дверь, ни лестницу Вирджил не узнавал. Однако, где бы он ни находился, пробуждение в подвале не сулило ничего хорошего. Мысли мутились, но он четко помнил каладонскую улочку и клянчащего побирушку. Чем этот змееныш умудрился его оглушить? Если судить по треску, можно было подумать на заклинание ручной молнии или новомодные технические штучки с электричеством, но откуда этому добру взяться у попрошайки?! Как бы то ни было, его оглушили, притащили в этот подвал и…

Привязали к стулу?

Окончательно очнувшийся Вирджил попытался осторожно поерзать. Сомнений не осталось. Под задницей обнаружился жесткий стул, а ноги и руки были надежно привязаны к спинке и ножкам. То, как старательно его обездвижили, вызывало даже легкий прилив гордости — со всякой шушерой так возиться не станут. Больше радоваться было нечему. От веревок на руках надо было скорее избавляться, потому что с проклятой трещины в ребре спали все заклинания, и даже от легкого шевеления Вирджила замутило и перед глазами проплыла пестрая вереница цветных пятен.

Приступ дурноты заставил его снова зажмуриться и задышать медленно и размеренно, на четыре счета.

— Можешь не притворяться, я вижу, что ты очнулся, — раздался высокий голос.

Вирджил невольно вздрогнул, открыл глаза и повернул голову направо. И уперся взглядом в широченное мускулистое плечо, которое могло принадлежать только полуогру. Плечо укрывал кожаный наплечник с вытисненным на нем полукругом со звездой внутри.

— Э-э… — начал он неловко, обращаясь к плечу, потому что шея двигалась, как заржавленная, и задирать голову было неудобно.

— Я здесь, дальше, — без тени иронии отозвался высокий голос.