— Нет, нет. Ты такой вульгаризатор, что просто ужас! В часы пик и особенно в плохую погоду на улицах в центре города образуется такой затор, что лучше выйти из машины и идти пешком. Но вообще в Америке без машины ты погибший человек. Вся жизнь там устроена так, словно на свете одни автомобилисты.
— А что делают остальные?
— Сто двадцать миллионов американцев не имеет машин, а тридцать миллионов — владельцы машин, и надо сказать, что эти тридцать миллионов далеко не всегда возят те сто двадцать миллионов, если им куда-нибудь потребуется ехать. У нас гораздо меньше людей имеют машины, и все же контраст между пешеходами и владельцами автомобилей не так велик, потому что общество у нас заботится о пешеходах. У нас жизнь устроена не для автомобилистов, скорее наоборот. Мы передвигаемся пешком или стоя, да?
— Как это — стоя?
— В трамвае, в автобусе, в троллейбусе или в поезде ты стоишь, так ведь? Но пока ты вырастешь, Мартин Давид, и у нас жизнь будет моторизована и механизирована. К счастью, я до этого не доживу.
— Почему к счастью, папа?
— Потому что я пять лет прожил в этом механизированном, моторизованном, стандартизованном американском раю. Я там жил и работал. Был я тогда бедным, как церковная мышь, да к тому же еще иностранцем. Я видел американский образ жизни. Поверь, что ты можешь не завидовать американцам. Честное слово, нет! Прогресс, машины, электрификация, атомная энергия, реактивные самолеты — это все прекрасно, но нельзя забывать о человеке. А о человеке в Америке часто забывают.
14 ИЮЛЯ,
или
ДА ЗДРАВСТВУЕТ СПАСИТЕЛЬ КИТАЙСКИХ ФОНАРИКОВ!
Было утро. Раннее утро. У Фидлеров кричал петух. Я выглянул в окно — вся трава покрыта росой. Луга словно посеребрило.
— Какое сегодня число? — спросил Кнопка, который пятнадцатого ждал гостей.
Я посмотрел на небо и на далекие синие вершины гор, будто там это было написано, и ответил:
— Сегодня четырнадцатое июля.
— Значит, будет праздник, — сказал Кнопка.
В этом можно было не сомневаться. Мы всегда отмечали 14 июля — ведь мы столько лет праздновали этот день во Франции, потому что это один из прекраснейших праздников человечества, настоящий народный праздник. Мы тут же принялись составлять план. У нас дома без плана ничего не делается.
— Мама отправится с Адамом на прогулку и по пути зайдет в лавку купить три бутылки вина.
— Лучше четыре, — откликается мама.
— Или десять, — замечает скептически сын.
— Значит, четыре, — объявляет хозяйка дома.
Ее слово решающее. Она укладывает пустые бутылки в коляску к Адаму, и они выезжают.
Но тут же возвращаются.
— А что французское у нас будет к обеду?
Мартин Давид знает, что французская кухня — одна из лучших на свете, значит, будут готовить что-то вкусное.
— Мяса нет и не будет. От ужина осталась ветчина, но ее хватит только на одного человека. Видимо, придется открыть какие-нибудь консервы.
Но мы не любим консервы, потому что очень долго жили в Америке, где сплошные консервы, и человеку этот «консервный» консерватизм уже не лезет в глотку.
— Приготовь что-нибудь из грибов!
Я вытащил все имеющиеся дома руководства по кулинарии: «Повариху» Помиана Tante gracieuse [20]и Эскофье и принялся искать, что бы такое приготовить из грибов.
— Вот это, видимо, подойдет. Внимание! «Потушить грибы в масле до готовности, прибавить к ним мелко нарубленную ветчину. Охладить портвейном, заправить сметаной и размешивать, пока не загустеет. Потом вылить всю массу в фаянсовую посуду. Растопить 125 граммов масла, сбить его с двумя желтками, влить пол-ложки уксуса и лимонный сок. Этим соусом полить грибы, посыпать густо сыром и запечь в духовке».
— И поставить на стол! Будем варить! — ликовал Кнопка.
Мы оба — отец и сын — любим готовить и любим поесть, в чем охотно признаемся, ибо мы люди не скрытные.