Кто не верил в дурные пророчества

Этот темно-серый гриб потом снился Жене Лисицыну много раз. В его снах он поднимался из-за соседского забора, из-за недалекого леса, из-за цехов металлургического завода. Женя знал, что сейчас его настигнет ударная волна, и надо убежать в убежище, но ему не успеть. Он просыпался, в темноте тикали ходики, где-то гудел самолет, и Жене казалось, что это американский бомбардировщик, и он боялся заснуть.

Такие сны преследовали Женю даже в старших классах, хотя все реже и реже. Потом прекратились совсем: видимо, Женя перестал бояться. Или свыкся со страхом. Еще через несколько лет, когда в мире наступило относительное равновесие, основанное на страхе, Женя (Евгений Петрович) Лисицын уже служил в Конторе. Теперь он принадлежал не к тем, кто боится сам, а к тем, кого боятся другие. А потом эти другие перестали бояться Конторы, и все кончилось очень плохо, так, как планировали плохие люди империалисты. Им даже не понадобилось для этого взрывать атомные бомбы.

И вот сейчас на аэродроме в Новокаменске стоял самолет, который мог бы тогда, в пятидесятом или пятьдесят втором, изменить историю мира. Будь у Советского Союза хотя бы два полка таких ракетоносцев…

А почему только два полка? Почему не армада в семь-восемь сотен?

А почему не в тысячу?!

Серые тучи затянули больше половины неба, на юго-западе они были уже почти черными. На их фоне зигзагом вспыхивали молнии, через пятнадцать-двадцать секунд доносились пока еще ослабленные расстоянием раскаты грома. Перед компьютером сидел полковник Лисицын и представлял себя в кабине ракетоносца. Не в кресле второго пилота, которое он занимал во время эксперимента, а в соседнем, командирском.

12

9 августа 2001 года в двенадцатом часу дня Марков вышел из "коттеджа" и отправился в киоск за газетами. Завадский не пошел с ним: он хандрил, наверное, погода сказывалась. По всему было видно, что собирается гроза.

До киоска было полквартала ходу, Марков в положенное время вернулся, но в дом не пошел, а позвал с крыльца:

– Алексей Иванович, идите сюда, поглядите, что я принес!

Завадский нехотя оторвался от взятой в библиотеке книги (Чулков Т. В. Моторные топлива: ресурсы, качество, заменители. Справочник. – М.: Политехника, 1998), крикнул:

– Несите сюда, Володя!

– Она в дверь не пройдет!

Завадский отложил книгу, вышел на крыльцо. Марков сидел внизу на лавочке, и ничего у него не было, кроме какой-то газеты в руках.

– Что? Где? – удивленно спросил профессор.

– Садитесь сюда, Алексей Иванович. Дело есть. – И, не дожидаясь, пока профессор устроится на скамейке, Марков продолжил:

– Сдается мне, пора нам отсюда линять.

– Что делать? – не понял или не расслышал профессор. За последние дни он сильно сдал.

– Ну, сваливать, когти рвать. Драпать, одним словом. Полковник нам все равно не верит, а здесь все в его руках.

– Мы же показали ему…

– Я вот сейчас в газетенке анекдот прочитал. Ребенок спрашивает: "Мама, что такое паранойя?" А мама отвечает: "Ты отлично понимаешь, что я не знаю этого, и нарочно спрашиваешь, чтобы поиздеваться". Здесь, похоже, тот же диагноз.

Профессор молчал. Марков потряс его за плечо:

– Алексей Иванович, я вам говорю, линять надо! Никого мы этим не подставим, разве что Шевченко, – так мне его, честно говоря, не жалко. Все равно он с полковником одного поля ягода. Сваливаем!

– Куда бежать? – тоскливо спросил профессор. – Володя, вы даже не представляете себе, до какой степени в России веками ничего не меняется! НКВД ведь не Берия учредил и не Ежов, и даже не Дзержинский. Я думаю, и Малюта Скуратов был не первый.

Марков молчал, ждал, пока профессор выговорится, а тот продолжал:

– Вы считали, сколько надо бензина, чтобы уйти хотя бы на 250 лет? Не меньше десяти тонн, а лучше двенадцать-тринадцать. Где их взять? Они ведь все слили после того полета! Да и не в этом дело.

– А в чем?

– Вся реактивная авиация летает на керосине, бензина тут просто нет. – Завадский вдруг вспомнил, зачем он взял в библиотеке справочник по моторным топливам. – Володя, я тут читал в каком-то журнале, что в Бразилии переводят автомобильный парк с бензина на спирт. Нефти у них нет, а спирта – из сахарного тростника – сколько угодно. Может, для самолета тоже?..

– Вы думаете, десять тонн спирта достать проще, чем десять тонн бензина? – перебил Марков. – Здесь ведь не Бразилия.

– Но бензина в Новокаменске нет вообще!

– Авиационного. Автомобильный есть.

– И что, моторы смогут работать на автомобильном бензине?

– На АИ-98, думаю, худо-бедно смогут. Вспомните, Алексей Иванович, вы же не только штурман, вы еще и бортмеханик.

– Но я не видел здесь на заправке АИ-98.

– А на заправке вы его здесь и не найдете. Его специально привозят для командования гарнизона и начальства КБ. У них японские джипы на этом ходят. Причем получают через свою агрофирму.

– Через какую фирму? – переспросил профессор.

– Ну, через подсобное хозяйство. Совхоз, если по-простому. По льготной цене. В общем, воруют по какой-то сложной схеме, я не разбирался в деталях. У нас в колхозе проще делали.

– И как же?

– Да просто тырили, и все. Не в этом дело.

– А в чем?