Кто я?

Разнервничавшись, ученый отломил от плитки коньяка две дольки и бросил в кружку. В ту самую, из которой пил кофе. Конечно, можно дойти до синтезатора, которых в лаборатории было пруд пруди — на то она и «Заря-97», и состряпать любое пойло, но ноги еще не слишком хорошо слушались после вчерашнего банкета. О, кстати!

— Компьютер, запиши в неотложные дела: собрать робота, который будет приносить напитки. И еду…

— Запись сделана. Какую установить дату?

— Точно не сегодня…

— Пожалуйста, уточните дату.

— Да пошел ты… — огрызнулся Павлов.

— Уточните вектор движения.

— …в жопу, — закончил фразу изобретатель.

— Вывожу список публичных домов в радиусе 100 километров.

Для понимания этих вопросов — останется ли человек после того, как его разберут на атомы и соберут обратно, тем же самым человеком, или это будет уже другой человек, точно такой же — копия, правительство и навязало ученому Нику Одинцову.

Ника считалась одной из лучших специалистов в области философии и моралогии. Она вспыхнула яркой звездой и быстро приобрела известность благодаря своим научно-популярным рассказам. Одинцова не пыталась навязать кому-то свою точку зрения — нет. В своих произведениях она достаточно отстраненно излагала события, умело расставляя акценты, приводя читателя к единственному возможному выводу. Не оставляя сомнений, что есть добро, а что — зло. Даже в тех вопросах, где грань добра и зла казалась весьма и весьма размытой.

Ника не навязывала свою точку зрения. Она учила людей правильно думать.

Едва Павлов успел осушить кружку и только потянулся за новой долькой коньяка, как в дверь постучали.

— Войдите, — произнес доктор, сворачивая планшет в трубочку.

В кабинет вошла блондинка, в черной юбке заметно выше колена, обнажавшей загорелые бедра, и белой блузке, сквозь которую просвечивал черный лифчик, расстегнутой на две верхних пуговицы. На вид ей едва ли было двадцать.

— Компьютер, ты что, шалаву сюда вызвал, на «Зарю-97»? — ужаснулся ученый.

И одновременно удивился скоростью, с которой прибыла девочка. Вот же сервис у этих эскорт-сервисов! Никаких телепортеров не нужно!

— Добрый день, — мило улыбнулась гостья. — Я — Ника Одинцова.

— Оу… ну… э… я — Олег Павлов, — смущенно представился доктор. — Здравствуйте.

— Ожидали увидеть старую деву? — рассмеялась девушка.

— Ну… как бы…

— Ай, бросьте, — отмахнулась она. — Я давно привыкла к такой реакции на свой возраст. Я защитила кандидатскую в семнадцать лет. Докторскую — еще через год. И глаза у меня гораздо выше.

— Да-да, конечно… — спохватился ученый. — Я прошу прощения, вы не могли бы подать мне пю-ускоритель? За вашей спиной… на нижней полке.

Девушка развернулась и нагнулась, представив изобретателю возможность насладиться формами своих ягодиц. Двух идеальных полушарий!

— Я вижу здесь только паяльник…

— Здесь, на «Заре-97» паяльник мы называем «пю-ускоритель», — поспешно добавил доктор.

Гостья подала ученому инструмент, который тот сразу убрал в карман халата.

— Вы меня уже всю осмотрели, можно присесть, или, лучше, сразу раздеться? — ехидно поинтересовалась Ника.

Для Павлова, в принципе, выбор был очевиден, но он сразу почувствовал подвох в вопросе.

— Простите, присаживайтесь, конечно, — ученый небрежно махнул на кресло с вышитым золотом гербом Союза на спинке.

— Не скрою, когда мне позвонили на прошлой неделе — я была удивлена, — заметила блондинка, устраиваясь.

— Вы бы знали, как я был удивлен, когда мне позвонили, — усмехнулся Олег. — Но, не скрою, я удивлен опять. Приятно удивлен вашим визитом.

— Оу… — протянула Ника, закидывая ногу на ногу. — Я-то вообще была уверена, что вся эта ваша станция — просто выдумки. Для поднятия рейтингов новостных сайтов.

— Правду всегда проще скрыть за полуправдой, — пожал плечами Павлов.

— Кстати, интересное кресло, — произнесла Одинцова. — Кажется, я видела такое же…

— Копия, — ответил доктор. — У нас тут свои привилегии… как на счет вина?

— Тоже из правительственных погребов? — игриво спросила Одинцова.

— Вообще-то все наоборот — у правительства все из моих…. так сказать — погребов. Сложно поверить, но все закрома Родины уместятся на нескольких флешках!

— Так что там на счет вина?

— Да, конечно.

Наконец-то изобретатель не поленился встать со своего кресла и подойти к синтезатору. Из всего богатого выбора он остановился на Хванчкаре. Вино было восстановлено всего лишь по остаткам на одной пробке, чудом прошедшей через все невзгоды человечества и половину вселенной!

Ученый напечатал сразу бутылку, чтобы не отвлекаться лишний раз, и пару фужеров. С ними и вернулся к собеседнице. К несчастью, синтезировать штопор он забыл и теперь пребывал в растерянности.

— Дайте сюда… — протянула руку Ника. — И карандаш… или ручку.

Получив требуемое, девушка вдавила пробку в бутылку и разлила вино по бокалам. Пригубила.

— А знаете… весьма недурно! — похвалила напиток философ.

— У вас тоже недурно получилось, — усмехнулся Павлов. — С ручкой.

— Преимущества домашнего образования… так зачем я вам потребовалась?