Ксенофоб

«Ребята... Может, я вам не нужен? Давай, я уйду? Зачем, вообще, я здесь?»

Прав был Гена.

– Проходи. Садись, в ногах правды нет, – замороженным голосом предложил Федя.

Мага прошел, но садиться не стал. Еще вчера он, не задумываясь, с разбегу плюхнулся бы на диван и обязательно подвинул бы меня с удобного места – на правах старшего.

– Что там у тебя с телефоном?

– Не работает, – не поднимая глаз, ответил Мага.

– Понятно... Ну, давай – рассказывай.

– Это не он, – едва слышно пробормотал Мага.

– Ясно... – Федя взял короткую паузу – видимо, пробовал собраться с мыслями.

В паузе Мага успел густо покраснеть, на его щеках отчетливо проступили пятна.

Никогда не видел, чтобы человек так стремительно краснел – пауза длилась секунд пять, не более.

– Ну так это... Давай, расскажи детали. С кем общался, что узнал. Как там вообще все. Давай, рассказывай.

– Это был не он, – тихо повторил Мага и всем корпусом повернулся к двери. – Я это... У меня там... Отцу помогать... Короче, пойду я.

– Да успеешь еще, – Федя подошел к Маге, встал напротив него, загораживая путь к двери, и потребовал. – Посмотри на меня, брат. В глаза мне посмотри.

– Я пойду, – пробормотал Мага, пытаясь протиснуться мимо Феди.

– Да погоди ты! – Федя схватил Магу за подбородок и вздернул вверх, пытаясь заглянуть в глаза. – Что значит – «не он»?! А ролик смотрел – был он?!

– Я ошибся, – угрюмо буркнул Мага, отталкивая руку и пытаясь проскользнуть к двери. – Дай пройти...

Федя мгновенно пресек эту попытку: припечатал Магу спиной к стене, вставил предплечье ему под подбородок, передавив таким образом горло, и стал орать, брызгая слюной в лицо:

– Смотри на меня! Смотри, б...!!! Ты брат мне, нет? Брат?! Какого х... ты не смотришь мне в глаза?! Почему молчишь, б...?! Че там такого в вашем е... клане?! Там что, медом намазано или футболки с Тайсоном раздают?!

– Отпусти, – прохрипел Мага.

– Чего?!

– Отпусти...

– При чем здесь – «отпусти»?!! – Федины глаза налились кровью, предплечье давило на горло Маги все сильнее. – Я! Хочу! Тебя! Послушать! Поговори со мной, брат!!!

– Федя – отпусти, в самом деле, ты его задушишь...

– Да я его, б..., лучше задушу, чем он будет такой!!!

– Отпусти! – Мага, собравшись, сильно оттолкнул Федю и рванулся к двери.

Федя бросился следом, повис на плечах – Мага еще разок рванулся, до спасительной двери осталось совсем чуть-чуть.

– Стоять!

Пытаясь освободиться от захвата, Мага заученным движением повел плечами, дернул локтем назад – и крепко въехал Феде в лоб.

– А-а-а! Брат желает драться?! Да не вопрос!!!

Федя тычком в плечо развернул Магу к себе, и коротко, без замаха, ударил в лицо.

У меня перехватило дыхание и подкосились ноги.

Никогда не думал, что стану свидетелем такой сцены – мне такое не могло присниться даже в самом страшном похмельном кошмаре.

Я рефлекторно зажмурился и прижал ладони к ушам. Знаете, наверное – так обычно делают некоторые впечатлительные дети, когда смотрят сказку: закрывают глаза и затыкают уши, чтоб пропустить нечто особенно страшное.

Открыв глаза через несколько мгновений, я понял, что это нечто особенно страшное отнюдь не кончилось, а напротив, даже усугубилось: Мага с Федей вывалились в зал и вовсю дрались там – причем дрались так, словно собирались убить друг друга.

Мага у нас мастер, но с Федей ему не равняться. Когда Федя не играет и не дерется понарошку, он похож одновременно на ускоренный в тысячу раз асфальтовый каток, камнедробилку с ядерным акселератором и летящий на всех парах локомотив – сметает все, что попадается на пути, крушит в щебень и раскатывает в лепешку.

Федя бил Магу так, словно вколачивал здоровенной кувалдой железнодорожные костыли...

Так... Знаете, наверное, останетесь вы сегодня без захватывающего описания баталии. Извините, ребята, но у меня нет никакого желания в красках описывать, как дрались эти два дорогих для меня человека.

Если жаждете подробностей – спросите кого-нибудь из наших, там была довольно внушительная аудитория, которая могла лицезреть, как вождь окучивает одного из самых уважаемых членов клуба.

А я сразу перехожу к финалу.

Через минуту Мага лежал на залитом кровью полу и уже даже не пробовал защищаться – а мы всей семьей оттаскивали от него беснующегося Федю.

В глазах нашего вождя кровавыми чертями плясало бешенство, руки со скрюченными в судороге пальцами тянулись к Маге, а пересохшие губы изрыгали:

– Гнида... Убью, тварь...

Наши юнги у стенки застыли как изваяния с открытыми ртами и искаженными гримасой ужаса лицами, глаза у всех были на мокром месте. Да что там юнги – у Бормана и Ромы дрожали губы, и я сам был готов в любой момент разрыдаться.

Через пару минут Федя в наших руках обмяк и успокоился, взгляд его вновь обрел осмысленное выражение.

– Ну все, все – отпускайте, – скомандовал он.

Мы отпустили его и опасливо расступились. Репрессий не последовало: Федя скрестил руки на груди, и, склонив голову набок, молча смотрел на Магу. Глаза у него были подозрительно влажными.