КС АП А ХУЛИ ГАНКА

я говорил с Ксапой, от самого начала до самого конца. И даже то, что было

до этого, пока Жук за мной бегал.

А вот геологи, узнав про ВИДЕОСВЯЗЬ, грустнеют. Я слышу, как они

у вечернего костра перешептываются:

- ... Ну, есть связь. Да не про нас.

- Что так?

- Надзорщики. Строжайшая цензура. Мих хоть почту обещал оставить.

- Тлетворное влияние запада?

- Ну да. Телевизор смотришь? Или реклама, или по сорок убийств на

час экранного времени. Сейчас надзорщики детские сказки фильтруют. Фрэд

сказал, "Чиполино" зарубили.

- Слышали бы они, как Оксана Джека Лондона рассказывает...

- Тихо ты. Фильтруй базар. Она сейчас - ТАМ. А они - здесь.

На следующий день прилетает Михаил. У Мудра в ваме как раз

уважаемые люди собрались. Обсуждаем вчерашний полет к Степнякам.

Нехорошо получилось. Одна степнячка из наших возвращаться не захотела.

Как из машины вышла, так к своим родственникам - и спряталась. Наши

никак такого не ожидали. У нее же здесь девочка осталась. Отец не знает,

что делать. Со Степняками, вроде, мир установили. Чего нам теперь с ними

ссориться? Они там, мы здесь...

Михаилу рассказываем. Он тоже советует не ссориться со Степняками

из-за бабы. Советует охотнику другую взять.

А прилетел он по делу. Просит разрешить заправлять у нас машины,

которые далеко летают.

Нехороший день выбрал Михаил. Мудр не в духе, мы все не в духе.

Поэтому, наверно, Мудр так странно поступает.

- Пусть твои летчики заправляют машины на нашей земле, - говорит.

- Но раз они летают в нашем небе, ходят по нашей земле, они должны

говорить на нашем языке! - и даже кулаком себя по коленке бьет.

Думает Михаил, глаза в землю опускает. Но потом поднимает взгляд,

смотрит прямо в глаза Мудру и улыбается.

- Хорошо! Будет так, как ты сказал! Завтра же привезу трех пилотов,

пусть учатся говорить на вашем языке. Пока не научатся - в небо не пущу.

Мудр, ты скажи людям, чтоб помогли нашим летунам ваш язык выучить.

И тут же уходит. А мы еще долго обсуждаем. Я геологам рассказываю,

они только плечами пожимают.

- Прав Мудр. Если живешь на чужой земле - знай язык хозяев, - говорит

Платон. Потом задумывается: - А жить эти летуны где будут?

- Палатку поставим. А кончим ручей - можно щитовой хыз соорудить,

- предлагает Юра.

Но тут меня Вадим в палатку зовет. Время связи с больницей.

Вырыли новое русло, пришло время старое закапывать. Я думал,

лопатами работать будем. Но Юра садится за руль экскаватора. Евражка - к

нему на колени. Юра едет к куче земли, где мы глубокую канаву рыли,

вгоняет в нее передний ковш, поворачивает, чтоб земля не высыпалась,

и везет назад. У старого русла останавливается, ковш опрокидывает - и

земля вся высыпается, запруживает ручей. Юра с Евражкой еще два раза

землю привозят. Вода перед плотиной скапливается. Поднимется - в новое

русло пойдет.

Толик в экскаватор садится, тоже три ковша земли привозит. За ним

- Фантазер. И так - все по очереди. Мы с Платоном - последние. Он бугор,

я его заместитель, так положено.

Вода слабеньким ручейком в новое русло идет. Пятьдесят метров по

траншее, а там - низинка. В ней теперь озерцо будет.

Засыпаем старое русло на пятнадцать шагов, горкой засыпаем, чтоб

весной не размыло. А ручей все низинку заполнить не может. И вода такая

грязная, мутная идет... В такой не то, что посуду, руки мыть не хочется.

Геологи шагами измеряют низинку, что-то считают и говорят, что можно

идти отдыхать. До завтра пруд не наполнится. Заодно объясняют, чем пруд

отличается от озера. Озеро - это если само появилось, а пруд люди роют.

Я прикидываю, что впереди еще две таких низинки и одно болотце. Если

и дальше так пойдет, раньше Ксапа из больницы вернется, чем водопровод

заработает.

- Михаил, что ты за людей прислал? - спрашиваю я по видеосвязи.

- Ничего не знают, ничего не умеют. Костер в лесу правильно развести не

могут.

- Потому и прислал, чтоб учились, - смеется Михаил. Ты уж не ругайся

на них сильно. Они плохие охотники, но хорошие летуны.

На следующий день только к вечеру слабый-слабый ручеек прокладывает

путь ко второй низинке. Но геологи загораются новой идеей. Берут кусок

хлеба, прозрачный полиэтиленовый пакет, ведро - и идут ловить рыбу в

разливе после брода.

Ловят очень просто. Кладут в пакет кусочек хлеба, два камешка, чтоб

не всплывал - и устанавливают на мелком месте горловиной к берегу. В воде

пакет почти не виден.

Стайка рыбок лезет в пакет на запах хлеба. Тут геолог шумно заходит

в воду, берет пакет и выходит на берег. В пакете мечутся две-три испуганные

рыбки. Мелкие, меньше ладони. Мы таких не ловим, но геологи говорят - в

самый раз на уху.

Когда в ведре накапливается столько рыб, что им тесно становится,

думаете, геологи их готовят и едят? Как же! Относят к ручью и выплескивают

в первое озерцо.

- Плодитесь и размножайтесь, дети мои, - нараспев басом произносит

Вадим.

Вечером у костра я рассказываю, как мы охотились на рыб. Поэтому

утром охотники и бабы идут к озерцу. Находим двух рыб, плавающих кверху

брюхом, и одну - в канаве между первым и вторым озерцом. Остальных не

видно.

Толик опускает руку в воду.

- Им здесь жарко, - говорит он и выбрасывает трупики на берег.