Читаем Крысолов полностью

Стас вздрогнул, вскинул глаза на боковое стекло со стороны водителя, когда Серый инстинктивно обернулся туда, выстрелил из кармана рукой со второй парой наручников. Защелкнул один браслет на правой лапе Серого и тут же вторым браслетом приковал ее к верхнему карабину ремня безопасности.

Серый дернул лапой. Обернулся. Огляделся, нахмурился… Опять подергал распятыми лапками. И оскалился:

– Гырыга!

На этот раз без шуток. Не для галочки – с чувством.

Ну еще бы! Когда обе лапы так пристегнуты, тут уж наручники не откроешь, даже будь ты распоследний Гуддини.

– А ты как думал? Ладно, не злись. Сиди тихо, будь молодцом. Все будет хорошо, я сейчас приду.

Стас слегка потрепал Серого по макушке. Впрочем, быстро отвел руку: укусить Серый не пытался, но взгляд…

Стас захлопнул дверцу и обошел “норку”, тихонько оглядываясь. Вроде, чисто…

Приоткрыл заднюю дверцу:

– Лобастый, Ушастик, Скалолазка! На выход! Рыжик, за главного.

Три тени выпрыгнули под ноги. Стас прикрыл дверцу, присел:

– Рассыпаться. Следить.

Гвардцейцы нырнули под машину, а Стас встал и зашагал к домику с вывеской. “Серые камни”. Подмигивали синими огоньками, светящимися вокруг названия, но только почему-то особой радости не было.

Нужна легенда, чертова легенда! Отчего парень, у которого волосы выкрашены в серебро, выпендрежная стрижка, который весь затянут в кевларин… Сплошные претензии! И вдруг этот вот парень – весь в грязи. Отчего это? И почему заявляется на ночь глядя, когда за окном уже темным-темно? Уж не прячется ли?

Весь в грязи… Шофер? Полетела машина, пришлось валяться под днищем в грязи? Не похоже. Дело даже не в одежде – руки, одни руки чего стоят. Сильные, да. Грязные, но не так, как надо. Другая грязь. Нет въевшегося под ногти масла с металлической пылью. Да и мозолей тоже нет. Сильные руки, но совершенно белошвеичьи. Нет, не шофер.

Ладно, выкрутимся! Где наша не пропадала.

Стас открыл дверь. Звякнул колокольчик.

Хозяин за конторкой оторвался от газеты. Взглянул – и его брови медленно, но верно поползли вниз…

Ну, помчались. Пока инициатива в наших руках.

– Млеко! Яйки! – с порога заявил Стас и радостно оскалился во все тридцать два зуба. – Здорово, отец! Где тут у вас оккупантам почести оказывают?

Хозяин нахмурился еще сильнее. Но за этой маской подозрительности проглядывала неуверенная… Нет, еще не улыбка, но совершенно определенно смущение, словно чего-то он не понимал. Все же вошедший на грабителя не похож.

– Чего? – все еще скалясь и изображая самое прекрасное настроение, спросил Стас. – Не похож на фашистскую сволочь, что ли?

Покрутился перед хозяином, словно девчонка, красующаяся обновкой перед подружкой.

– Неужели не похож? А, ешкин кот, ну да… Фуражка же еще была! Потерял у вас тут… Без фуражки совсем не то. Ешкин кот, такая фуражка была! Кокарда – чистый антиквариат, натуральная эсэсовская, времен войны… Четыре сотни юриков выложил, и вот посеял, ешкин кот! Фига с два теперь еще одну такую найдешь… Есть свободные места?

– Есть…

Хозяин хмурился, но уже совсем не подозрительно. Смущенно. И чуть улыбался. Как и всякий человек, который понимает, что чего-то не понимает, и оттого чувствует себя не очень-то уверенно. Совсем не хозяином положения, хотя и стоит за конторкой своего рабочего места перед подозрительным клиентом.

Стас изобразил вопросительный взгляд – чего это так смотрите, как на психа?

И тут же – внезапное озарение.

– А! Вы что, не в курсе? Мы тут, – Стас мотнул головой куда-то туда, где должен был начинаться лес, – в страйкбол приехали побаловаться, на недельку. Ну, по мотивам Второй мировой. Сотня эсэсовцев, две сотни наших и пятьдесят союзников… Неужели не слышали?

Хозяин, неуверенно потянувшийся к доске с ключами, так и забыл там руку. Помотал головой. Рука так и повисла у доски. Все не мог решить, какой ключ выбрать.

Стас перестал скалиться. Подозрительно это, когда слишком много дружелюбия. Старательно зевнул и потерял интерес к разговору. Теперь лениво и сбивчиво, словно из одной только вежливости, раз уж начал:

– Ладно, еще услышите… Мы тут неделю. Пока народ еще держится, но скоро начнет за спиртным бегать… Если номера хорошие, завтра приведу к вам еще парочку офи­церов. Эстетствующие фашистские рожи не любят спать в грязи…

А теперь капельку живости, чтобы зацепить хозяина на эмоциях и повести за собой.

– А то, ешкин кот, вообще! Оккупанты мы или нет, в конце-то концов?! Игра игрой, но я не собака, в такой грязи спать. Директор фирмы по туризму называется, ешкин кот! А сам как последний бомж, в грязи… Правильно?!

– Да-да, – тут же подтвердил хозяин с самым серьезным видом. – У меня как раз четыре свободных номера есть…

Рука, медленно скользившая от одного ключа к другому, остановилась на правом конце доски. Слева гвоздики для ключей шли группками по четыре, потом по три. На правом конце – парочка из двух гвоздей. И оба ключа на месте. С огромными малахитовыми брелками в золоченых сеточ­ках-оправах.

Перейти на страницу:

Похожие книги