Крысолюд

Отталкиваясь всеми конечностями от земли, я набирал разгон. Увернуться от одного зверолюда, обогнуть другого и прыгнуть на спину третьему. Ошеломленный таким ходом событий, рогатый попытался поддеть меня рогами, но я уже оттолкнулся от его плеч, оставляя кровавые рассечения, чтобы, ступая между торчащих рогов, наконечников копий этой шевелящейся толпы, шагать, прыгать с плеч на головы и обратно. Кто-то падал, кто-то пытался ударить, но я был для них слишком быстр. Руки были испачканы их вонючей кровью, но меня они совсем не интересовали. Прыжок… Прыжок… И, отталкиваясь от последнего козлоголового и вырывая клоки его шерсти, отчего он жалобно заблеял, завершил свой прыжок в седло с проносящимся зверем.

Придавленные сцинки зашипели и, барахтаясь, попытались что-то сделать мне, но один не удержался в седле и был тут же разорван набежавшими зверолюдами, а второму просто свернул шею и также выкинул в толпу бешеных тварей - у меня остаётся больше!

Зверь всё также мчался, не замечая того, кто у него сидел в седле на спине. А мне и придумывать ничего не надо было, опыт имелся! Когтями впиваюсь в толстую шкуру, и только тут хладнокровный понял, что что-то идёт не так. Давно заметил, что мои когти стали крепче и острее после того, как съел те пахнущие корицей камушки и переболел жуткую болезнь. И теперь даже такая природная броня, как у этого зубастика, не могла ему пригодиться в полной мере.

Правда имелся минус - когти были не слишком длинными, а потому приходилось сильно потрудиться, чтобы достать до жизненно важных органов.

У зверя на этот счёт были свои планы. Раздался крик, больше похожий на металлический скрип и, упав на спину, он несколько раз перевернулся, желая меня раздавить, и я лишь каким-то чудом обошёлся без серьёзных ранений. Но хищник в стремлении, избавиться от меня, просчитался. Как только он поднялся, с намертво вцепившимся и полусвисающим с его тела мною, он уже был окружен толпой зверолюдов, уперевших в него свои свои копья. И пусть не все из них смогли проткнуть чешую, но, находя разрывы в ней, они глубоко погружали своё оружие, поражая внутренние органы, и потребовалось совсем немного времени на то, чтобы некогда сильное существо оказалось забито толпой с примитивным оружием.

Завры навалили перед собой десятка три врагов, и не было уже свободного места около них, чтобы не ступать по телам поверженных, а из леса ещё появлялись небольшие группы зверолюдей, сразу вливавшихся в драку, готовые по головам своих сородичей добраться до завров, стоящих спиной к спине. И среди них порой появлялись особи, которые по своим габаритам и силе не уступали этим воплощениям войны. Среди таких был один, выглядящий как дальний родич человека, собаки и кабана: массивное тело, покрытое тусклым темно-серым мехом; собачья морда, но с рогами и длинными кабаньими клыками; длинные конечности, заканчивающиеся острыми когтями, с зажатым в них длинным ржавым мечом. Завыв по-собачьи, он со своими собратьями быстро приблизился и одним ударом перерубил одну из булав завров, а потом и рубанул по шее ближайшего из них..

Обливаясь кровью, этот завр пропустил множество ударов и в конце концов рухнул навзничь, открыв спины своих товарищей, которые после этого продержались совсем недолго. У тебя может быть насколько угодно крепкий череп, но если по нему нанести десятки ударов крепкими дубинами, то рано или поздно он не выдержит. Несколько синекожих, которые ещё оставались в живых и кружили между деревьями, побежали прочь, быстро скрывшись.

Забив завров, многие звери не захотели или не могли прекратить бойню - они сцепились между собой. Причём делали это наиболее мерзкие с виду особи, по которым порой невозможно даже было судить, какое животное лежит в его основе. Успокаивались они только тогда, когда либо разрывали своего соперника, либо уже их обезображенное тело опускалось на землю.

И далеко не сразу они обратили внимание на меня, который набивал себе живот вкусным мясом, пахнущим почему-то какими-то травами. Далеко не сразу они поняли, что я чужак, но мне было всё равно, у меня было дело. Правда и пелена перед глазами спала, а потому потихоньку приходил в сознание. Видя, как я уже просто отрезаю когтем слой мяса ящерицы и затем жую его, стоящие полукругом твари одобрительно зарычали, завопили, затопали копытами, застучали своими топорами и дубинами о щиты. Часть из них рычала, вроде как обращаясь ко мне. Пока один, не обезображенный уродствами, рогато-псиноголовый, не обратился более понятно на смутно знакомом наречии.

-Ты кто? Имя, как твоё имя? - пророкотал он - Как тебя зовут?

Потребовалось какое-то время, прежде чем я смог вытащить из себя знание слов и соединить их вместе. Да и вопрос поставил в тупик.

-Не знаю. Меня ещё никто не звал.

-Из какого ты племени?

-У меня нет племени. - потом подумал и добавил, хоть и не считал крыс подземного города своими. - Убиты. Этими.

И указал на тела завров. Зверолюды вновь закричали, завыли, потрясая оружием.