Крысолюд

— Плевать! Твоя смерть станет вечной пыткой!

— Раз уж мы так мило беседуем, тварь, то может ответишь мне на пару вопросов? — я наблюдал за ней и видел, что ей тяжело, она тратит довольно много сил. Для этого видимо и людей приготовила рядом, чтобы потом быстро подкрепиться, восполниться. У меня должен появиться шанс… Главное не пропустить момент.

— Ооо, а ты не так прост. Давай свои вопросы. Даже любопытно.

Собраться, надо собраться, чтобы не пропустить…

— Ты ламия?

— Ты прав, зверушка.

— Давно вы в Бретонии?

Она сверкнула глазами.

— Нам нельзя об этом распространяться… Но я же тебя выпью. Мы последние два века строили связи в этом государстве, беря скот в свои руки.

— Что так долго?

— Да ты представляешь сколько нас всего попало в этот мир? Одна Королева! Собрать сестёр, продумать план и начать прибирать и отбивать скот стоило сил и времени!

— Почему скот?

— Потому что люди были бы ничем без нас. Понимаешь ли ты, сколько их вождей, королей, графов провели свою жизнь в качестве наших рабов? Сколько без нас не было бы принято мудрых законов, и сколько бы крестьян умерло или пухло с голоду? Люди слишком слабы, чтобы позволить им управлять собой. Только под нашим руководством люди могут достичь великих свершений! Без нас они падут перед Хаосом или чем похуже!

— Похуже Хаоса?

— Такими как ты, крысолюд! Перед древними царями песков! Перед… Ай! Перед многими опасностями!

— Тогда зачем эти войны герцога из Гондре с ичамцами?

— Стадо иногда надо прореживать. На войне умрут сомневающиеся. Мы дольше будем сыты, пополнив подвалы пленными, чтобы не возбуждать подозрения у бретонских простаков. Ну и можно в ходе резни выполнить кровозатратные ритуалы.

— Артефакт в твоей повозке?

— Ооо, догадался?

— Почуял.

— Чуешь? — удивилась она. — Действительно редкая зверушка. Нет на тебя некрарха. — тихо пробормотала она.

— Именно поэтому у нас такой странный путь? В пустыню же проще было пойти другим путём, как говорили люди.

— Проще, но нужна была кровь для зарядки артефакта сокрытия. Резня в Тринее помогла. Добавить рыцарям буйства и вот уже артефакт полон! И сложность — если его включить, то выключить, пока не разрядиться невозмозможно. Даже не знаю, как я буду его доставлять Королеве. Крови «Белых Быков» должно было хватить на обратный путь. — даже пожаловалась она.

— Почему в крепости ичамцев, Хенаяди, ты убила того бретоннца-калеку?

— Если бретоннцы пробудут какое-то время без нашего контроля, то вспоминают всё. В том числе и те приказы, которые мы им отдавали и всё прочее… Наше кормление, к примеру. Нельзя было рисковать…

— Расскажешь, почему именно кровь вам нужна? Почему не едите мясо людей?

Она стояла, склонив голову набок, в позе прислушивающегося человека, но вот к чему она прислушивалась, я даже не мог предположить.

— Тела людей, как и тела всех живых существ, со временем накапливают силу. — Безжизненный и безэмоциональный мужской голос раздался из темноты. В проёме, откуда мы все пришли, показалась фигура закутанная в плащ. — И больше всего её накапливается именно в крови… Можно увеличивать количество силы через мучения и агонию, как нам поведал Учитель. И тогда, вскрыв горло жертве, мы получим ещё больше жизненной силы.

Графиня бросила ковчег и попыталась броситься к людям, но прямо в прыжке замерла, как попавшая в толстую паутину муха.

— Мне стало любопытно, что тут твориться, в таком глухом и заброшенном месте. Что за глупцы рискнули разбудить то, к чему не стоило и близко подходить.

По прекрасному лицу вампирши потекли красные струйки, и она запричитала:

— О нет, прошу Вас, милостивый господин! Пощадите! Я стану самой верной Вашей слугой! Я убью всех Ваших врагов!

— Не надо слов, ламия. Я слишком хорошо знаю вашу линию, чтобы верить твоим лживым словам.

Де Неамель словно объяло невидимое пламя. Её тело чернело, ссыхалось, наружу начали выпирать белые кости, волосы седели и опадали с голого черепа, пока все тело просто не осыпалось черной пылью.

Фигура направилась к ковчегу. А я осторожно за ним наблюдал, замерев. Потом, видя, что на меня не обращают внимание, подошёл к валяющемуся в пыли знамени «Белых Быков Гольшарка» и скинув с неё голову капитана, завязал на теле.

— Слишком дорогая цена, графиня, оказалась у этой вашей экспедиции. Что же ты хотела здесь взять… — вздохнул я, оглядывая поле боя, усеянное трупами товарищей и первого друга, который у меня появился, вперемешку с мертвяками.

Фигура повернулась ко мне. Капюшон свисал так низко, что тот, кого он скрывает, физически не мог ничего видеть. Значит видел по другому, способом, где глаза не нужны.

— Я слышал, ламия сказала, что ты любопытный экземпляр. Действительно так — пару сотен лет не видел таких как ты в наших краях. А то, что она хотела забрать здесь: этот артефакт только для мёртвых…. Живые его просто не почувствуют.

Я вспомнил о своих лелеемых мечтах. О том, что хватит плыть по течению судьбы. О том, что надоело скитаться. О том, что не хочу уже скрывать свой облик и может быть удастся его поменять… Я сделал шаг вперёд.

— Господин, у меня есть к вам предложение.