Крысиный бег #4

Бля! Не для этого я сюда приехал, но снять напряжение после тяжёлого дня мне не помешает…

Лиза просила прощения дважды. И оба раза с громкими криками, прикрывая свои пухлые алые губки ладонью. Небольшая кушетка, стоящая в углу палаты, пришлась нам весьма кстати, а напичканный транквилизаторами пациент, совсем не мешал, хоть это и было немного странно.

Третий раз я попросил Лизу надеть свой халатик на голое тело и попросить прощения ещё раз в нём. Бля! Я даже не подозревал, как сильно может заводить больничная униформа. Интересно, почему так? А после того, как я окончательно «простил» уставшую девушку, ехать домой или искать гостиницу в этом городе было уже поздно.

Пришлось обращаться за помощью. Правда, с этим мне легко помогли. Персонал больницы уже хорошо знал, кто я такой и что сделал с безнадёжным пациентом, поэтому мне легко предоставили отдельную гостевую комнату отдыха. Знал бы, что так можно, затащил бы туда Лизку раньше. А так, пришлось ночевать самому. Но зато выспался.

Проснулся рано. Поведал своего «пациента», убедился, что с ним всё нормально, и оставил паренька со счастливыми родными, а сам пошёл бродить дальше в поисках своего нового запасного тела. Смешно — словно в магазине.

Блуждая по коридорам, встретил Семёна Семёновича. Заново обрисовал ему требования к нужному мне пациенту, и тот, поняв, чего я хочу, уверенно потащил меня в палату, до которой мы с ним вчера не добрались.

— Вот! — Довольно ткнул он рукой и как-то стыдливо отвёл свой взгляд в сторону.

— Что, вот? — Не понял я.

— Вот две прекрасные кандидатки!

— Но это девушки, даже девочки… Я просил мужчину.

— Какая разница? По остальным требованиям они идеально подходят. Молодые, безнадёжные и мозг имеет необратимые повреждения.

Предо мной на больничных койках лежали две девчонки. Такие тощие и немощные, что сквозь тонкую бледную кожу просвечивалась каждая венка на их тонких ручках. Близняшки, на вид лет по двенадцать-тринадцать, но как уверил меня мой сопровождающий, девочкам было почти по шестнадцать.

— Хотите попробовать? — Снова предложил он.

— Что, блядь?! Попробовать? — Успел возмутиться я, и только потом понял, что «попробовать» для меня и доктора имело разный смысл. — Нет!

Не собираюсь я ставить «якорь» на женское тело.

— А почему? — Искренне не понял моего возмущения Семён Семёныч. — Попробуйте, может что-то получится. И что Вас так смутило?

Действительно, что? Бля! По логике врача, я ведь могу им помочь, или хотя бы попытаться… Да тут целая больница, которой я мог помочь. Всё просто — всех людей на планете не спасти, как бы этого не хотелось. Да и не собираюсь я всех спасать. А вот девчонок… Действительно, почему нет? Не в качестве своих оболочек, а потому что могу…

Снова отдельная палата, снова долгие два часа нанесения Узоров, сразу два в этот раз, на обеих девчонок. Узоры полыхнули… и очень быстро потухли. Всё что смогли сделать, они сделали. Может, подлатали какие-то внутренние травмы, убрали пролежни… Я не знаю. Но то, что девочки не пришли в себя и уже не придут, это было понятно. Узоры потухли почти одновременно. Тела я подлечил, а вот разумы — разумы нет, не смог.

И снова неудача… Стёр Узоры и вышел из палаты, отрицательно покачав головой, ожидавшим меня у двери палаты Лизе и Семёну Семёновичу. Столько боли и разочарования я давно не видел на лицах людей. Они надеялись, верили… Вот и помогай после этого… Сделал только хуже.

— Есть кто-то ещё, подходящий под мои параметры? Только точно под мои! — Жёстко спросил я у Семён Семёныча, который наверняка специально показал мне девчонок, надеясь на то, что я не смогу отказать, увидев их.

Сложно его в этом винить. Девочкам мне и самому хотелось помочь.

— Есть. — Кивнул он и тяжело вздохнул. — Пойдёмте…

Три минуты ходьбы и мы стоим у моего очередного «пациента».

— Вот. Василий Разумовский. 42 года, рабочий, электрик, двадцать лет проработавший в нашей больнице. Этим объясняется и то, что он сумел выжить… Несчастный случай произошёл прямо здесь, в больнице, поэтому его успели спасти… Или почти спасти. Всё как Вы и заказывали, господин Романов. Мужчина, не старик, безнадёжный, мозг повреждён.

Ещё один Василий. Простое грубое лицо рабочего, ровный нос, широкие скулы… Нормально. Надеюсь, этот «якорь» мне не понадобится. Так, всего лишь мера предосторожности на случай внезапной смерти, перестраховка. Погибать ведь я не собирался.

Ну ладно, Василий. Приступим…

Глава 3. Василий

У Василия были серьёзные повреждения. Можно сказать, фатальные. Почему его до сих пор не отключили, на что надеялись, непонятно. На больничной койке, подключённое к аппаратам жизнедеятельности, лежало тело… туловище без конечностей и судя по всему, без разума в голове. Идеальный кандидат. Ну и что, что он овощ без ручек и ножек? Всё решается.

Вася-электрик, как это ни странно и не банально, пострадал от своей же профессии. С электричеством шутки плохи. Где-то его так хорошо приложило высоким напряжением, что он лишился не только конечностей, но и большей части своих органов…

— И члена!

— Члена? — Почему-то удивился я.