Крысиный бег #2

Секса в эту ночь у нас не было, как ни странно. Мы просто пытались согреться и периодически менялись местами, один человек в центре, трое вокруг него. Счастливчику в центре было теплее всего, у него не мёрзла задница, как у остальных, и у него всегда была точка опоры для спины.

Периодически кто-то из девчонок случайно, я думаю что случайно, задевал мой член рукой, притворно возмущался, а может и не притворно, и мы прижимались друг к дружке сильнее. Мне кажется, идея Василиски быстро согреться была не лишена смысла, но мы не решались.

Наверное, присутствие взрослой учительницы нас останавливало, иначе мы согрелись бы гораздо быстрее и приятнее. А нагота… Уже через час она перестала нас всех смущать и никто не обращал на неё внимания, мозг умеет переключаться в экстренных ситуациях.

Лишь через пару часов в палатке стало ощутимо теплее. Видимо четыре разгорячённых тела всё-таки вырабатывали достаточно тепла, или нам просто повезло с палаткой, или ветер потихоньку стал стихать. Но вот места было маловато. Вчетвером можно было лечь, если только друг на друге, и всю ночь нам пришлось провести сидя в обнимку. Но лучше уж так.

Только под утро девчонки сумели задремать, двое на моём плече, прижавшись ко мне всем телом, и одна свернувшись калачиком у меня на коленях, словно котёнок. Моя спина давно занемела от неудобной позы, но я стойко терпел, давая девушкам хотя бы такой небольшой перерыв.

Первой проснулась Николь. Недовольно посмотрела на висящих на мне обнажённых девиц, растормошила их и заставила натянуть мокрую и холодную одежду. На улице уже понемногу начало пригревать утреннее солнышко, и мы, щурясь, вылезли из палатки.

Дождь закончился, ветер утих, но воздух заметно пах морозом. Мы замёрзли моментально. Огонь! Нам срочно нужен огонь, чтобы согреться и просушить вещи. Я огляделся по сторонам в поисках топлива, но наткнулся лишь на хмурые взгляды вылезающих из палаток школьников.

Не знаю, как грелись все остальные, но лица у них были до жути недовольные, злые и посиневшие от холода. Да уж! Но хотя бы живые!

— Пойду прогуляюсь. — Бросил я и пошёл на возвышенность. Нужно осмотреться и найти что-то на растопку.

— Я с тобой!

Николь пошла со мной, увязавшись следом, и всю дорогу задавала глупые вопросы. Что будем делать дальше? Не лапал ли я ночью Ваську? Не лапала ли она меня? Почему так холодно? Куда мы идём? А у кого грудь красивее, у неё, Васьки или Алины Николаевны? А если по десятибалльной системе? А почему это я так долго думал над предпоследним вопросом? А не вру ли я ей?

Наверное, это на нервной почве, или от холода. Я старался не обращать на её вопросы внимания, и отвечал односложными угукиваниями, думая о своём.

Как развести костёр, когда вокруг всё промокло насквозь? Найти что-то сухое. Легко сказать «найти». Если бы наша одежда не промокла насквозь, было бы проще, можно было пожертвовать ей на растопку. А в нашей ситуации я знаю только один верный способ.

Я залез на небольшую горочку и принялся осматриваться.

— Что ищем? — Тут же влезла за мной Николь, и принялась глядеть по сторонам, подражая мне.

— Старое, засохшее дерево.

— Большое или маленькое?

— Без разницы, но лучше побольше, конечно.

— Вон то подойдёт? — Ткнула она пальцем в какую-то ветку, валяющуюся на земле.

— Нет.

— А то? — Снова очередная большая засохшая коряга.

— Нет.

— А…

— А ты вообще понимаешь, что такое дерево? — Поинтересовался я.

— Знаю. — Насупилась она. — Ну вон, хорошее же дерево!

В это раз она почти угадала, показав в сторону валявшейся на земле огромной сухой ветки.

— Если не найдем получше, попробуем это.

— А получше, это какое? — Не унималась блондинка.

— Старое, засохшее дерево.

— Ты серьёзно? Ну а я тебе что показываю? Старое? Старое! Засохшее? Засохшее! Дерево? Дерево!

— Не дерево. — Не согласился я и помотал головой. — Как бы тебе объяснить, чтобы ты поняла… Дерево – это палка, вертикально воткнутая в землю корнями вниз. А то что ты показываешь называется… Ай! Ты чего дерешься?

Я почесал плечо и посмотрел на злую и замёрзшую девушку.

— Ничего! Это тебе за палку! Вон палка! — Она ткнула пальцем в другую сторону, и я довольно кивнул.

— Пойдёт!

Через десять минут мы отломали от дерева толстую ветку и потащили её в наш лагерь.

Когда вернулись, застали странную картину. Девять человек бегали по кругу и пытались согреться. Это всё, до чего они смогли додуматься? Не густо.

— Ребята! — Прервал я их то ли утреннюю зарядку, то ли попытку согреться. — Есть у кого-нибудь нож или топор?

— Есть.

— Есть.

Ко мне радостно подбежали две девчонки, протянули сразу два ножа на выбор, и, опасливо поглядывая на Николь за моей спиной, убежали обратно в строй.

— Спасибо! — Едва успел я поблагодарить их.

Нашлось целых два ножа. Я выбрал тот, что побольше и поострее, и принялся ковырять самую толстую честь ветви. Сначала нужно было сострогать мокрую часть, и, добравшись до сухой, настрогать побольше щепок на растопку.