Крысиные гонки

– Хммм… Решим. Решим вопрос, я полагаю. Бензин там у меня есть, возьмёшь… Значит так – за день мне сообщи. Вот тут я бываю каждое утро, у меня тут офис недалеко. Подходи часам к десяти. За день, понял?

– Хорошо, Владлен Сергеич, понял вас! До скорого! – повеселевший мужик свистнул собаку, отлучившуюся к мусорке, – Артамон, брось рыться, пошли! – и отправился восвояси, таща тяжёлую сумку с консервами, довольный удачной сделкой и не менее удачными перспективами.

Артист смотрел ему вслед. А что – как вариант. Из Мувска надо бы уходить… Озерье, говоришь… Консервы-бензин…

ЧеКа В ГОРОДЕ

– Вовчик, не уходи никуда, сегодня после обеда пойдём в драмтеатр!

– Вовка, в «драмтеатр»?! Самое время, ага.

– Угу. Я Элькину подружку нашёл. Она про сеструху ничего не знает, давно не связывались, сказала только что вроде как не собиралась она никуда из Мувска. Но это так, предварительно. Главное что: она сказала, что в драмтеатре сегодня будет некий пефоманс, некое сборище состоится, типа формирование нового общественного объединения, что ли… Выживальщецкого. Наподобие казачества, похоже.

– У! Интересно.

– Вот и я о том. Надо быть в курсе. Кроме того она придёт с компанией, может из них кто про Эльку знает… Кроме того мне это интересно и с научно-познавательной точки зрения – я ж на политолога учился, помнишь? Вот и профессор говорил, что в период ослабления центральной власти будут возникать всякие «объединения», имеющие целью… Ну, декларировать они могу что угодно, но в общем цель у всех одна: «вместе не так страшно». А потом… Чем чёрт не шутит, из какого-то может вылупиться и зародыш новой власти, – всё в истории бывает… Вот, к примеру, РСДРП или «чайная партия»... А, ну ладно. Короче, рассчитывай. Кстати, и документы надо взять. Предупредили. Возможная регистрация или что-то вроде того…

– Это где драмтеатр?

– На Полевой.

– Это не драмтеатр, это академический, оперы и балета.

– Нам один чёрт. Оперой и балетом нас там заниматься не заставят, а вот уяснить чего так оттуда мне «драмой» запахло не помешает. Уж очень невнятно она излагала.

Мувский Государственный Академический Театр Оперы и Балета внушал. Здание огромным барабаном возвышалось посреди большой ухоженной даже сейчас территории, больше напоминавшей парк. Красивая литая фигурная ограда по периметру, выложенные цветными кирпичиками дорожки, разбегавшиеся радиально от здания, огромный бассейн-фонтан перед входом, сейчас, конечно, не работающий и порядком замусоренный; над центральным входом же огромные скульптуры, изображавшие нечто возвышенно-театральное; скульптуры же и по балкончикам, балюстраде, идущей вокруг всего, круглого в плане, здания.

К назначенному часу к зданию стали стекаться люди. И это были явно не театралы: не было обычных околотеатральных тётенек, интеллигентного вида дяденек, нет, – к театру стекались в основном мужчины вполне дееспособного, можно было бы даже сказать, – и так было бы правильно, – боеспособного возраста. Были и женщины, и девушки, и даже вообще ещё девчонки, – но опять же все, как на подбор почему-то одетые под стиль «милитари». Но в основном – мужчины, парни, от 17 до 35, нарочито угрюмые или развязно-деловые, все с интересом оглядывали вновь подходящих, часто, встретив знакомых, окликали; перед входом стали образовываться группки, постепенно всасывающиеся внутрь, в фойе, где на входе двое парней в чёрной униформе, разительно напоминающие штурмовиков времён начала третьего рейха, раздавали входящим листовки.

Друзья задержались у входа, поджидая Элькиных подружек. Вскоре те подошли, и не одни, – с ними были трое парней и серьёзного вида мужчина средних лет, судя по военной рубашке без погон и выправке, по цепкому взгляду – военный в отставке.

Быстро познакомились. Пожилой оказался отцом Ирины, он и вправду был военным в отставке. Первым делом Владимир спросил про Элеонору. Никто ничего о её судьбе не знал…

На входе парень, похожий на нациста-штурмовика, сунул Владимиру в руки лист бумаги; Владимир обратил внимание на чёрный квадрат с белыми вышитыми цифрами, пришитый к рубашке у того на левой стороне груди. Парень был нарочито угрюм. «Строит из себя делового» подумал Владимир, переглянувшись с Вовчиком.

В большом тускло освещённом зале все рассаживались кто где и как хотел, образовывались группки по знакомству и по интересам; друзья с новыми знакомыми не стали далеко удаляться от входа. Под ногами шелестели конфетные фантики, бумажные стаканчики и прочий мусор – видно было, что в театре давно не прибирались.