Крысиная башня-2

— А нормальный у тебя, Элька, брателло! Умеет с народом общий язык найти! Не то что Олежа, который всё соплежуйством занимается!

МУНДЕЛЬ — ВСЁ

Вовчик, помня, что к десяти часам с Озерья на Пригорок, как он и «приглашал», пойдёт народ «своих искать», спешно «сформировал военный трибунал», или, скорее, «чрезвычайную тройку» в составе себя, Отца Андрея и Катерины. Баба Настя и Вадим участвовать отказались; баба Настя под предлогом занятости в лазарете; а Вадим по своему обыкновению пробурчав что «- Вы там опять гнилой либерализм разводить начнёте, а я этого не переношу!» Степан Фёдорович же был ранен.

Крыс и Женька, быстро между собой найдя общий язык, взялись быть «выводящими».

Процесс шёл быстро, без излишней бюрократии: кто таков — установочные, так сказать, данные; чем и где занимался «до БеПе»; как и с какого времени оказался в отряде Гришки — дружине Хронова; чем там занимался; в чём участвовал — и кто ещё из «сокамерников» в чём участвовал, — Вовчик рассчитывал, что те сговориться не додумались, и делал ставку на «перекрёстные показания».

Уже допрошенных отводили не в тот же подвал, а запирали отдельно, в бане.

После ночного происшествия, особенно когда пленникам сообщили, что стрелял через дверь «…вот этот вот самый пацан, который вас сейчас и конвоировать будет; у него, кстати, кто-то из вас подругу позавчера убил!» вели они себя как шёлковые; на вопросы отвечали без задержки и развёрнуто. Вовчик сразу для себя отметил пользу такого вот способа «расставить все точки над «i» — очень это сэкономило время.

Вскоре выяснилось, что кроме застреленного ночью, в подвале оказалось ещё трое «не наших и не никоновских», — парни с соседнего района, которых, вместе с техникой, «одолжил Гришке» командир такого же вот примерно как и бывший Гришкин отряд, «подразделения». А точнее — атаман местной механизированной банды. Два БМП и «тачанка» — Барс с пулемётом на вертлюге. Всего их было семеро. Вот — осталось трое, — один «достучался». Зато все не раненые — ума хватило в замесе не участвовать и сразу сдаться.

Что с ними было делать… Пока Вовчик вполголоса совещался со своим «триумвиратом», один из них, опасливо косясь на мрачного Женьку, довольно нагло всё же — как оценил Вовчик не интонации, интонации-то были самые трусливые, а саму суть подачи, — попросил что «- …когда нас отпустите, дайте нам бумагу, ну, от вас, как от нынешней власти, что тут с техникой нашей… нам же за неё отвечать…»

На что Вовчик, сидевший за столом с видом «диктатора, только что подавившего путч», как то: «пистолет в нагаре, сапоги в крови», в свою очередь по возможности нагло, что у него в последнее время стало получаться всё более успешно, сообщил им, что

— далеко не факт, что вас вообще мы отпускать будем. Рабы нам нужны!

— все претензии по существу — к покойному ныне Гришке и к вашему предводителю, пославшему вас на столь подлое дело.

— никаких бумаг мы вам, конечно, в любом случае, писать не станем. Контора пишет. Долой бюрократизм! Верить надо людям на слово.

— кто будет сомневаться — велкам сюда; лично во всём убедится. Может даже к Гришке обратиться — туда же и зароем!

— и, если ты ещё, сволочь, голос подашь без обращённого к тебе вопроса, я лично тебе мозги вышибу!

На последнюю его тираду, столь нехарактерную до этого для обычно мягкого и корректного в общении Хоря, Катерина посмотрела на него с недоумением, а Отец Андрей — с уважением. Ему-то подобным образом не позволяли формулировать мысли его сан и положение в общине. Но хоть Вовчик объяснит ублюдкам-наёмникам, кто они есть и сколько их жизнь тут стоит.

Наёмников одного за другим «отфильтровали» и отвели, заперли отдельно.

Вообще у Вовчика возникла мысль, которую стоило ещё потом обсудить с Вовкой: рабочих рук в общине хватало, тем более по зимнему времени; насчёт «рабства» Отец Андрей был настроен резко против; стало быть кормить этих здоровяков не было никакого резона. Вовчик подумал, что неплохо было бы их и отпустить! — при этом дав понять, что то, что произошло на Пригорке — не случайный разгром; а тщательно подготовленная операция с заманиванием противника на Пригорок и с последующим механизированным ударом с тыла. Провести их вдоль реально длинной шеренги трупов отрядовцев и дружинников, показать им чем кончается конфликт с Озерской-то общиной! А главное — дать им понять, что община находится под защитой… этой самой, как он вчера-то в Озерье подал?.. А, «Армии Объединённых Регионов», с эмблемой — «атакующий мамонт!» Что пока что вся «армия» — это только Вовка с небольшим экипажем, — этого им знать не надо. Ну и вообще, оставшись живыми, они сами понаврут про «неисчислимую силу» столько, что и выдумывать не придётся!

Ну и отпустить их. Пусть несут по районам весть о «грозной силе» с эмблемой «атакующий розовый мамонт»!

Идея на его взгляд была весьма толковой; надо будет только обсудить детали.

* * *