Крысиная башня-2

Это было, конечно, не очень хорошо — снабжать «соседей» рациями: раций мало. Вообще, как прикидывал теперь Олег, надо пробросить провод в соседний дом, либо, что ещё лучше, по примеру Спеца задействовать уже имеющиеся телефонные линии, благо Гена-Крот в подвале дорылся до одного из колодцев, оказавшегося по принадлежности колодцем Мувской телефонной сети. Но на это не хватало квалификации; и Олег прикидывал, что проще всего кинуть провод по тому, самому длинному тросу, что уходил в соседний дом; который натягивали в том числе и на случай экстренной из Башни эвакуации. И запитать его на слаботочку, на обычный телефон. Но пока сойдёт и рация — ситуация экстремальная.

Валентин Юрьич, чувствуется, со вчерашнего разговора, когда ясно дали понять, что нахер вы тут такие красивые нужны, что на защиту рассчитываете, а ситуацию не отслеживаете, взбодрился и предпринял некоторые шаги. Чтобы себя зарекомендовать.

И сейчас он торопливым шепотом сообщал, что вчера специально рассыпал тонким слоем стиральный порошок и золу возле подъезда и в подъезде — в своём, и в том, где мы сказали, появился «чужой». И вот — утром, говорит, в своём подъезде — они его не запирают надёжно, так — подпирают изнутри, — след. Рубчатый след чей-то. Около подъезда.

— Так около подъезда или в подъезде? — уточнил Олег. Могут ведь и напутать. Ивановна ничего не сообщала; впрочем сейчас светает поздно, а ночью бабка спит всё же. И вообще.

— Да-да-да, возле подъезда — я же говорю, в подъезде! — несколько нелогично сообщил сосед, причём чуть не заикаясь.

— А «к тому» подъезду вы ходили? — всё же переспросил Олег; и опять получил порцию заиканий, из которой понял, что, конечно же, они никуда не ходили; и вообще — теперь заперлись у себя, и ждут развития событий. Наверняка ещё и проклиная себя, что перебрались поближе к башне в расчёте на защиту и спокойное существование, а тут на тебе — чуть ли не участвовать приходится в каких-то разборках!..

Ну и пошли к чёрту. Олег отключился. Ясно только было, что долго ждать не придётся, что рыбка клюнула — пора подсекать. Наверное, надо было засаду ставить, может быть и зря он обошёлся миной-ловушкой.

— Толян! — крикнул он в соседнюю комнату, — Шухер! Кажись «он» или «они» пришли! Хорошо б если в ту же комнату. Но не факт. Давай — выдвигаемся!

— Мигом! — раздалось оттуда. Потом ещё:

— Олег, а не заманивают нас туда?

— Думал над этим. Вряд ли. Сложно слишком. — Олег торопливо надевал на себя испачканный бурой запёкшейся кровью бронежилет одного из десантников, погибших в Башне. Не помешает. Теперь, уже сверху — разгрузку с магазинами… — Но вообще выдвинемся с проспекта. Обойдём по переулку, зайдём с тылу.

— Сидеть там надо было! — рыкнул Толик, так же торопливо экипировавшийся, — Сидеть!

— …И, возможно, попасть? — отозвался Олег, — Сам же сомневался. И вообще. Я старый больной человек, и сидеть всю ночь в промороженном доме вредно для моей простаты! Я в комфорте спать привык. В относительном…

Брат не успел ещё что-то ответить, наверняка что-нибудь столь же язвительное, как со стороны двора донёсся отчётливый хлопок. Взрыв.

Вот оно! Сработало!

Почти тут же засигналила рация и задребезжал телефон от Ольги Ивановны. Ну ясно уже, ясно — сами слышали!

— Толян, пошли! Напрямую, через подъезд. Там явно кто-то попался!

* * *

Верзила, он же Викинг, оказался реально здоровенным мужиком лет тридцати пяти, с толстыми волосатыми руками, сплошь покрытыми разводами цветной татуировки. Как будто он руки по плечи сунул в бак с краской — и так всё осталось. На лицо его взглянуть нельзя было без содрогания, — это было, в натуре, не лицо, а харя: как и говорил Джон, он себе вытатуировал на лице казавшийся реальным череп: с затемнёнными глазницами, откуда дико смотрели вполне живые глаза, с якобы провалившимися щёками, обнажавшими оскал зубов черепа, — словом, со всеми тенями и переходами, включая выбритый участок на черепе, где также татуирован эдакий, вполне на вид натуральный, пролом в черепе же… В общем, если б я его увидел где-то случайно — то без разницы днём или ночью, обосрался бы со страху, но перед этим его б пристрелил чисто на автомате. Потому что нельзя так.

Но ему были чужие мнения похер; у него самого был тот, названный Бабахом Хеклер-Кох Марк 23 в кобуре на ляжке, — круто до невозможности. Пока сюда шли, Джон сказал, что он в третьей бригаде бригадиром пашет; и что дисциплина в его бригаде лучшая среди всех — а у них, типа, своего рода соцсоревнование. Не удивлюсь насчёт дисциплины, — когда у бригадира такая харя-то. Там, небось, когда он к кому обращается, люди обсираются на автомате. А может уже привыкли.

Критически осмотрел меня, явно отметив пару кобур с ТТшниками на бёдрах, и сразу быка за рога:

— Чо бить будем? Где?

Ну чо-чо. Ясно чо. Крыса будем делать. Оскаленного. Боевого Стального Крыса Крысиной Башни. Который крут. Которому похер всё. Даже если накануне мама вернулась… в том виде, в котором она вернулась.

* * *

«Попавшимся» оказался парень, по возрасту чуть старше Сергея.