Крымский излом

«Все, что я строил тридцать лет, разбазарили, распылили, изломали и уничтожили... Гитлер столько не наломал сколько вы! Бояре! Как после Ивана Грозного, устроили Смуту, разорили страну, деля власть. После Гитлера страну восстановить можно, а после таких дураков, увы, нет. Как бы с ними так поступить, чтобы и по заслугам вышло, и смущения в народе не вызвать в военное время?»

Сталин ещё раз перелистал свои заметки по этому вопросу, означавшему разницу между жизнью и смертью для первого в мире советского государства.

«Хм, – подумал он, – многие из этих товарищей крайне нескромны в материальном отношении. Надо будет дать указание Лаврентию, пусть привлекает их по самым уголовным мотивам. Да и товарищ Мехлис что-то мышей не ловит: интересно, куда смотрит его Госконтроль? Интересно было бы выяснить, чьи там внуки с высоты птичьего полёта на страну гадили. Тимошенки они как, родственники, или просто однофамильцы?

Всю эту шушеру давно пора было разогнать, да только вот руки не доходили, – товарищ Сталин укоризненно покачал головой, пососав погасшую трубку, – Или, создать всё-таки эту, как его, ОБХСС или, точнее, выделить соответствующую службу из НКВД в отдельный наркомат. Дело важное, особенно в военное время. Всякого разгильдяйства у нас и так хватает. Пишут вон, что продукты и лекарства, поступившие по ленд-лизу, оказывались на чёрном рынке. Такую частную инициативу необходимо пресекать беспощадно. Самое главное, правильно подобрать наркома. Например, товарищ Мехлис категорически не подходит в связи с пятым пунктом большинства будущих клиентов этого ведомства, – товарищ Сталин записал себе этот вопрос на память и подчеркнул два раза.

- Кстати, а где сейчас Никитка? На Юго-Западном фронте у Тимошенко? То есть, уже у Василевского... Надо бы его оттуда отозвать, чтобы опять дров не наломал. Только вот куда? Нет сейчас в стране неважных участков. Если такого назначить председателем колхоза, у него скоро люди безо всякой войны с голоду передохнут. Так что наркомом водного транспорта – упаси боже. Но с фронта его надо отзывать... А куда – это неважно. Пока в резерв Ставки, для поправки здоровья, ну а потом с Лаврентием решим, каким будет диагноз...»

Сталин снял трубку телефона ВЧ.

– Юго-Западный фронт, Василевского. – Добрый день, товарищ генерал-лейтенант, ну как, приняли дела у Тимошенко? – Как обстановка на фронте? – Бардак говорите? Набрались вы товарищ Василевский нехороших словечек у товарища Бережного. – Знаю, знаю, у него по этому поводу и похлеще слова есть, сам иногда удивляюсь, какие прилипчивые.

– Товарищ Василевский, должен напомнить, что у каждого бардака есть фамилия, имя и отчество, потому что просто так, на ровном месте бардак не проявляется, особенно в армии. Ну, товарищ генерал-лейтенант, слушаю вас? – Что, Хрущёв, тот самый который Никита Сергеевич? – Сталин сделал паузу, разыгрывая раздумья. – А передайте-ка вы ему, что с сегодняшнего дня он временно переводится в резерв Ставки и должен немедленно прибыть в Москву. Да, в целях поправки здоровья и укрепления расшатанных после обороны Киева нервов. Так ему и передайте.

- Теперь, товарищ Василевский, о делах военных... По данным нашей разведки, и той которая в Крыму, и той которая в Москве, немецкое командование собирает против Крымского фронта сводную группировку. По-немецки, кажется, это называется кампфгруппой. Её основу составляют две свежих, только сформированных танковых дивизии полного состава и сборная солянка со всего Восточного фронта: оттуда рота, отсюда батальон. Думаю, что немцы до сих пор свято верят в несокрушимую мощь своего танкового кулака. Вот мы и посмотрим, чьи кулаки тяжелее.

Начало наступления на Перекоп возможно с пятнадцатого до восемнадцатого числа. Я приказал товарищу Жукову временно приостановить наступление, переходя к обороне на выгодных рубежах. Пусть немцы думают, что мы выдохлись, пусть перебрасывают войска на юг. Чем страшнее для них будут идти дела у вас, тем больше сил они снимут с якобы спокойных участков... Короче, вы поняли, что одной из задач "Полыни" является до предела ослабить группы армий Центр и Север за счёт переброски части их сил на юг. Насчет Любанской операции тоже не беспокойтесь, пока решено её не проводить, поберечь людей и боеприпасы. Ударим тогда, когда немцы до предела ослабят эти направления. Как заместитель начальника Генштаба, что вы скажете о таком плане? От этой должности вас, между прочим, ещё никто не освобождал.