Крымская Чаша Грааля

– Мне не за что ненавидеть Россию, – буркнул недовольный Генрих. Он не любил беседовать о политике. – Господин Виктор, если у вас ко мне какое-то дело, говорите. Видите ли, я очень занятой человек.

Виктор широко улыбнулся, но это не прибавило к нему симпатии.

– Я уважаю деловых людей, господин фон Лаппе, – начал он, – главным образом, потому, что сам к ним принадлежу. И посему не станем терять времени. Что вы знаете о своем деде, господин фон Лаппе?

Барон подался вперед, всем своим видом выражая недоумение.

– Но при чем тут мой дед? Какое отношение он имеет к вашему визиту?

– Самое прямое, – улыбка гостя стала еще шире. – Так что вы знаете о своем деде?

– Мой дед воевал против СССР во время войны, – ответил Генрих. – В тысяча девятьсот сорок пятом году в Берлине он был убит. Так какое…

– Минутку, – перебил его Виктор. – Берлинский период его жизни меня не интересует. Вы знаете, что он делал в Крыму?

– Надо полагать, воевал, – проскрежетал фон Лаппе. Незнакомец начинал его раздражать. – Но к чему эти вопросы?

– Думаю, вам известно, что ваш дед служил в «Анненербе», у Отто Олендорфа, – продолжал русский. – Эта организация была создана в тысяча девятьсот тридцать пятом году по распоряжению рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера. В составе СС немцы организовали «Немецкое общество по изучению древней германской истории и наследия предков», которое больше стало известно под сокращенным названием «Наследие предков» («Анненербе»). Ведущее место в исследовательской деятельности этой организации занимали биологические и медицинские исследования. Ваши соотечественники проводили медицинские опыты как над заключенными концлагерей и советскими военнопленными, так и над немецкими военнослужащими – добровольцами, чтобы узнать различные пределы выносливости и приспосабливаемости человеческого организма в различных условиях и освоить новые методы лечения. Если вы интересовались судьбой «Анненербе», то знаете, что ее деятельность была признана Нюрнбергским международным трибуналом одним из преступлений нацистского режима Германии против человечества, – он смотрел фон Лаппе прямо в глаза. – Но это нам с вами не должно быть интересно.

Барон откинулся на спинку кресла.

– Что же нам должно быть интересно? – спросил он, не понимая, куда клонит этот странный русский. Скорее бы он переходил к делу!

– Также в «Анненербе» было немало различных экзотических отделов, занимавшихся, к примеру, парапсихологией и оккультизмом, – продолжал Виктор. – Итак, я прочел вам небольшую лекцию об организации, в которой состоял ваш дед, и не возьму за это ни копейки. А теперь перейду к главному. Летом тысяча девятьсот сорок первого года отдельная группа «Анненербе» оказалась в Крыму и создала в крымских горах лабораторию. Вам об этом известно? – Он притопнул ногой, и фон Лаппе вздрогнул:

– Я ничего не знал об этом. Дед не вернулся с войны, а бабушка ни о чем таком не рассказывала.

– Понятно, – кивнул посетитель. – Тогда позвольте ознакомить вас с тем, что было дальше. Отто Олендорф возлагал на крымские исследования большие надежды и не обманулся в ожиданиях. Ваши соотечественники что-то нашли. И это что-то позволило заявить о том, что благодаря этим открытиям война скоро закончится победой Германии.

Неожиданно для себя фон Лаппе заинтересовался рассказом незнакомца. Жаль, что дед погиб в Берлине. Сколько интересного он мог бы рассказать внуку и сыну!

– Продолжайте. – Он нетерпеливо щелкнул длинными пальцами. Виктор улыбнулся.

– Вижу, вам понравилось, это хорошо. Но дальше все было не столь оптимистично. Ваши соотечественники получили приказ свернуть лабораторию. Они надеялись вернуться, поэтому решили оставить материалы и документы в Крыму, тщательно спрятав, чтобы не нашли партизаны. О, партизаны доставили им много хлопот! – Он расхохотался неприятным смехом. – Дело в том, что они следили в оба глаза за экспедицией Олендорфа, были осведомлены об открытиях. Вот почему партизанский отряд напал на экспедицию и похитил важные документы, – Виктор глотнул. – Среди них оказалась карта с зашифрованными на ней координатами местонахождения так называемых сокровищ, оставленных в Крыму вашими соотечественниками.

– Почему сокровищ? – недоуменно спросил фон Лаппе.

– Согласитесь, – охотно отозвался гость. – Если экспедиции удалось обнаружить нечто влияющее на ход военных действий, это уже сокровище.

Барон кивнул:

– Возможно, вы правы. Но хоть убей, я не понимаю, куда вы клоните. Кажется, мой слуга сказал, представляя вас, что вы можете мне помочь. Как и чем? И какое отношение имеет к этому крымская экспедиция, в которой принимал участие мой дед!

Незнакомец поднял руку, и в лучах заходящего солнца блеснул перстень необычной формы:

– Минутку, мой дорогой барон, минутку. – Генриха покоробила фамильярность незваного гостя. – Подхожу к делу. Вы же не будете отрицать, что ваш кирпичный завод на грани банкротства?

– Не буду, – отозвался фон Лаппе. – И что с этого?