Крым-42. Керченско-Феодосийская операция

КОЗЛОВ. Если можно, через час дам ответ. Очень тяжелое положение с транспортами. Все.

ВАСИЛЕВСКИЙ. Через час прошу сообщить также, чем можем помочь Вам в отношении транспортов. Через час буду у аппарата».

Некоторые положения этого разговора с точки зрения современного знания выглядят достаточно спорными. Скорее всего, Ставка имела в своем распоряжении несколько искаженную или неполную информацию, которую дал Д.Т. Козлов. Объективно оценивая его работу, сложно не согласиться с оценкой, которую дал ему чуть позже Л.З. Мехлис. В своих донесениях в Ставку, он указывал, что командующий фронтом «ленив» и «опасно лжив».

Разбор документов фронта показывает, что управление войсками на Керченском полуострове было очень слабым. Сводки и записи в журнале боевых действий часто не отражают реальную ситуацию.

Несмотря на то, что на Керченский полуостров было переправлено достаточно много частей 51 и 44-й армий, штаб фронта продолжал находиться очень далеко от своих частей, переложив ответственность на командующих армиями. Те, в свою очередь переложили ответственность на командиров дивизий. Штаб Кавказского фронта во главе с Ф.И. Толбухиным 20.01.1942 г. данных по расположению частей не имел, и не имел сведений по их состоянию. Документация велась от случая к случаю. Все штабные документы подписывались не Ф.И. Толбухиным, а его заместителями. Лишь после появления Л.З. Мехлиса в Крыму, на документах начала появляться его подпись.

Несмотря на указания Ставки, командование фронтом не предприняло попытки снять Судакский десант, и 226-я СД майора Селихова продолжал удерживать занятый плацдарм. Решение весьма и весьма спорное, т. к. у противника, после захвата Феодосии, появилась возможность «навалиться» на десант основными силами 170-й ПД и румынскими горными частями.