Крым

– Ага, а перед самым рассветом камни с горы скатились, – рассказывал Скобелев. – Мы с Колокольцевым и со всем его десятком туда быстрей побежали. Какой там, никого на склоне не углядели! Потом все тихо было. Назад когда к крепости шли, как раз нукер в нее возвращался. Чего, говорит, вы тут суетитесь? Спокойно же все вокруг! Я, дескать, всю дорогу проехал в горах и нигде никакой души не встретил.

– Нукер возвращался в крепость? – переспросил Скобелева Егоров. – А он что, при вас куда-то в ночь выезжал?

– Ну да, – кивнул прапорщик, – в нашу в самую первую вахту, как раз после полуночи. Родной аул тут у меня, говорит, хоть на часик хочу в него заскочить, родителей нужно повидать. Да это третий сотник, как его там, Раип. Вы его знаете. Приветливый сам такой, у него еще на левом ухе мочка срезана.

– Ну, может быть, может быть, – пожал плечами Лешка. – А как у вас, Сергей, все ли спокойно было?

– Да, так-то никто не шатался ни по аулу, ни тут, в крепости, – ответил тот задумчиво. – Мы как раз уже сменялись со своей последней вахты, когда дозорный плутонг Лужина на горную дорогу выходил. Вот только их и видели за всю эту ночь. А так вся ханская стража только лишь на крепостных стенах стояла и к нам сюда вообще не лезла. Наученные уже нашими егерями нукеры. Сколько раз их уже ночные секреты пугали. Ну и мы, конечно, к ним тоже не лезем.

Утром из крепости вынесли несколько больших казанов с пловом и пару котлов с лапшой, сваренной в бараньем бульоне.

– Хан изволит выехать через час, – предупредил Алексея первый сотник. Поторопитесь. Вас здесь никто ждать не будет!

– Поторопитесь, – проворчал Гусев. – Гонору-то, гонору у всех. Мы, небось, быстрее их со своей трапезой управимся. Братцы, давайте, умылись и садимся все в кружок, – крикнул он стрелкам. – А то, вон, нас татары уже в медлительности упрекнули.

А дозорный плутонг Лужина в это время грыз сухари. До Судака было около сорока верст по горной дороге, и теперь егеря старались все здесь успеть осмотреть.

– Так, братцы, опасных участков тут много, и все их мы все равно перекрыть не сумеем, – объяснял своим разведчикам задачу подпрапорщик. – Значится, делим два своих десятка на четыре пятерки и ставим их друг от друга на равном удалении. Я с десятком Воробьева встречу всю колонну, а потом мы пойдем впереди нее к вам.

Третий час ехала по узкой горной дороге свита Шахин Герая. Двигаться приходилось очень медленно, по бокам вставали крутые горные склоны, а внизу лежали глубокие ущелья.

– Тохтар, в ханской охране состоят ведь хорошие и надежные воины? – спросил старшего всей стражи Егоров.

– Самые лучшие, – подтвердил тот. – Я сам их отбирал. Каждый из них готов голову сложить за повелителя.

– Да я и не сомневаюсь, – кивнул Алексей. – А третий сотник, Раип, вроде так его зовут, он что, сам родом из этих мест?

– С чего ты это взял? – удивился Тохтар. – Он вообще из ногаев, из Едисанской орды. Я еще под началом его отца, мурзы Уразлы, в свои первые походы ходил. На Кубани-реке сейчас его стан. А почему ты это меня спрашиваешь?

Алексей напрягся. Предчувствие неминуемой беды словно бы витало вокруг их колонны.

– Всем внимание! – выкрикнул он вдруг резко. – Егеря, к бою!

– Ваше высокоблагородие, впереди наш дозор показался! – донесся крик от следующего головным Макаровича.

Десяток всадников скакал навстречу, размахивая руками.

Шесть десятков егерей рассыпались цепью вдоль дороги, беря на прицел все вокруг.

– Русский, ты что тут себе позволяешь?! Почему весь наш отряд остановил?! – темнея от гнева лицом, выкрикнул начальник ханской стражи.

Раздвигая своим конем телохранителей, к ним из середины колонны направлялся сам хан.

– Сегодня ночью, пока ты спал, сотник Раип выезжал из крепости на горную дорогу, и был он там несколько часов! – выкрикнул резко Егоров. – Он сказал моим людям, что сам родом из этих мест, а вовсе не с Кубани! Ты знаешь, Тохтар, к кому он там ездил?!

– Ваше высокоблагородие! Впереди обвал! – выкрикнул Лужин, подскакивая к голове колонны. – Только что недавно, когда мы проезжали, там камни с горы сошли!

– Внимание! Сверху, слева на четыре сотни шагов вижу цель! – вдруг выкрикнул Григорий.

Лужин, не останавливая своего коня, проскочил вперед, загораживая собой Шахин Герая.

«Бац!» – далеко впереди сухо щелкнул выстрел, и пуля сбила Цыгана на землю.

Гусев поднял своего коня на дыбы. Вторая пуля, пробив рукав его доломана и пройдя через мякоть руки, ударила животное в шею.

«Бах! Бах! Бах!» – частили выстрелы штуцеров и фузей егерей, осыпая склон горы свинцом.

– Пластуны, за мной! Все остальные прикрывают нас внизу! – выкрикнул Лешка, забираясь вверх по склону.