Крыло смерти (сборник) (ЛП)

Достаточно скоро, она была абсолютным гибридом генокрада, в котором бы никто не увидел нечто большее, скрывающееся под кожей, под панцирем.

Она привела в действие всю свою эмпатию, когда прыжками мчалась по катакомбам… и попала в огромную подземную залу, с колоннами и сводчатым потолком, залитую светом факелов, наполненную членами стаи, многие из которых были чудовищами, а другие могли сойти за людей.

Шипение из множества пастей перекрыло нечеловеческий хор, воспевавший хвалы, или общавшийся с патриархом на рогатом троне.

Похожие на людей стражи наставили на нее свое оружие. Стая, рыча, ринулась к Ме'Линди.

Ха, горбатый распорядитель караван-сарая, похоже, думал устроить высокородной паломнице с другой планеты забавный розыгрыш. Он наверняка хорошо знал, куда он ее направляет.

Гибриды, больше похожие на людей, чем она сама, окружили Ме'Линди угрожающим кольцом.

На своем троне, патриарх раздувал ноздри и обнажил клыки. Через смертоносное окружение шагнул магус в развевающемся плаще.

— Я…, — прошипела Ме'Линди, — ищщу убежищща… у сссвоего рода.

Голос, исходивший из искалеченной гортани с раздвоенным языком был далек от человеческого. Но магус был привычен к таким голосам.

— Откуда ты взялась? — требовательно спросил он, остановив на Ме'Линди свой гипнотический взгляд.

— Пряталасссь на корабле, — ответила она — Имперцы уничтожили мою ссстаю, вссеххх кроме меня. Молю об убежиищщее…

— Как ты нашла нас?

— Кутаясссь в мантию…кралассь в ночччи…изучала храмы. Ххрамы были мессстом где я могла найти моих дальнихх родичей.

Магус изучающе вглядывался в Ме'Линди.

— Ты гибрид первого поколения… Великолепное тело, почти генокрад… — он вперился в ее глаза, и она почувствовала как… прогибается ее воля; но ее учили противостоять обыкновенным формам гипноза.

Магус тихо засмеялся.

— Конечно, мы не гипнотизируем себе подобных… только человеческое быдло. Наша связь рождена взаимной привязанностью. Особый слух, которым ты не обладаешь, будучи не из нашей стаи, — он повернулся, — вот сейчас я слышу Повелителя. Идем со мной.

Патриарх сделал знак когтем.

— Ведите ее осторожно, братья и сестры, — сказал стражам магус, широко улыбаясь, но улыбка была кривой.

Итак, Ме'Линди приблизилась к чудовищу на троне: злобный, клыкастый, покрытый броней гигант, повелитель чужих. Глаза существа уставились на нее из-под костяных бровей. Одна из его нижних, человеческих рук, украшенная кольцами с сапфирами и топазами, задумчиво била по огромной увенчанной когтями чужацкой руке, лежавшей на колене твари. Одно из копыт постукивало по полу. С резким звуком он терся своим бронированным спинным гребнем, выступающим из кривого позвоночника, о резную спинку трона, будто у него была чесотка. Он высунул лопатообразный язык, пробуя воздух.

Ме'Линди поклонилась ниже, чем от нее требовалось, выметая из головы любые мысли ассасина, впитывая и излучая обратно так хорошо, как только могла ауру уродливого, нечестивого обожания.

— Молю об убежищщще, величчаайшший отец, — прошипела она.

Это был момент истины.

Ноздри патриарха расширялись, втягивая слабые масляные ароматы ее подложного тела. Фиолетовые глаза с прожилками кровеносных сосудов, одновременно отвратительные и притягивающие, тщательно осматривали ее. Этот взгляд ласкал ее, проникал в нее, будто нежное лезвие скальпеля, покрытое пьянящей возбуждающей слизью. Злой дедушка задумчиво щелкнул когтями. Ударом копыта он раскрошил и так уже потрескавшуюся плиту на полу.

Нет, не злой… Так нельзя думать об этом великолепном патриархе!

Эмпатия это путь к перевоплощению.

К узнаванию.

Как Ме'Линди хотелось сбежать из этого пристанища монстров и полумонстров! — хотя конечно было уже слишком поздно бежать.

Бежать? Ха! Та же чудовищность была скрыта в ней самой. В таких обстоятельствах побег не имел смысла. Она тоже была монстром.

Следовательно, она должна ощутить патриарха как воплощение…Благости. Отцовства. Мудрости. Зрелости.

Покрытый броней монстр был сопоставим с воплощением любви для нее. Глубокой и абсолютной любви. Любви, которая абсолютно превосходит страсти и влечения обычных мужчин и женщин, — какими бы глубокими эти чувства не казались их обладателям.

Ме'Линди конечно имитировала подобные эмоции в прошлом. Глазом ассасина изучала уязвимые места, похоть, страстную одержимость, нежность, даже если сама не была им подвержена…

Этот патриарх генокрадов излучал такую мощную, оберегающую, всестайную любовь — любовь к своему племени, к самому себе, монстру который не мог не быть истово самовлюбленной и самоосвященной чудовищностью.

О да, любовь, дикая, извращенная любовь.

И абсолютная, животная верность.

И мечта, которая овладела этим чудовищем, подобно демону: нутряное понимание своей цели.

Целью было укоренить свой род. Человеческие существа казалось, исповедовали те же принципы случайно и непредумышленно — хотя результата достигали тысячи раз на тысячах людских миров, многие из которых взрывались будто чирьи, гноем которых были человеческие существа.