Крылатый

— Захватчики! — резко оборвала меня девушка. — Ты забываешь, темный, что у нас нет демиурга, а Бог не вмешивался, потому что мир был благополучен. И ваше вторжение было слишком быстрым, чтобы люди и Бог успели хоть как-то противостоять. Теперь пришло время вернуть нашу планету человечеству. Уж извини, что за твой счет, мой дорогой рыцарь, но метка четко указала жертву. Твоей вины тут нет… Только вина твоих предков…

Она умолкла, я мрачно ее разглядывал.

— Мне следовало догадаться. Как я мог быть таким слепцом?! Я еще слишком… молод… Девушки всегда вешались только на моих братьев, а я был чем-то вроде бесплатного приложения, плюшевого медведя или ручного дракончика… «Ах, Ван, какой у тебя хороший младший брат!», «Ах, Шон, твой младший брат такой милый…» — передразнил я частенько вешавшихся на моих братьев девчонок.

Майя подошла поближе, остановилась, почти касаясь меня, хрупкая ладошка легла на мое лицо.

— Ты прав, дорогой. Рядом с братом ты действительно как котенок… но такой, что трудно пройти мимо такого красивого…

Она привстала на цыпочки и потянулась, собираясь поцеловать меня, но я резко отстранился, отвернув голову. Девушка вздохнула, в следующий миг к моей шее прижалось что-то холодное, последовал короткий укол и боль. Майя убрала пневмошприц, улыбнулась и подошла к брату. В глазах поплыло не сразу, и я успел увидеть, как этот паскудник провел ладонью по лицу и шее родной сестры. Сквозь поплывшие золотые с болотной зеленью лужи в моем сознании наконец-то все разложилось по полочкам.

— Это называется инцест. — Немеющий язык слушался уже с трудом, но все-таки я сказал то, что хотел сказать выходящим из камеры брату и сестре.

Морган остановился вполоборота и посмотрел. Меня пробрала нервная дрожь от того, что я смог прочесть в этой ухмылке и глазах.

— А то, о чем ты сейчас думаешь, в империи карается смертной казнью без права помилования, и любой уважающий себя темный просто обязан тебя прикончить. Суд Линча без участия рыцарей с правом на убийство тоже признается правомерным.

Он хмыкнул, но рычаг все же поднял, и цепи поползли в обратную сторону, позволяя мне отлипнуть от холодных камней.

Забыв о гордости, я на четвереньках дополз до раковины, где меня скрутило в судорогах. Желудок был пустой, но сухой кашель рвотных позывов и заполнившая рот горечь изрядно вымотали. Ледяная вода не слишком-то помогла прийти в себя, но чистым себя чувствовать было как-то спокойнее, что ли. В обратный путь тоже пришлось отправиться на четвереньках, но конечности так и норовили разъехаться или подломиться, так что мордой лица повстречался с полом раз пять за два метра обратного пути.

Последние силы ушли на то, чтобы закинуть себя на лежанку.

Итак, я умудрился попасть в лапы фанатиков. Да еще и сектантов, практикующих личностную распущенность. Как отвратительно, о Небо! Меня передергивает от одной мысли о всем том… противоестественном, что я четко прочел на лице этого человеческого ублюдка! Вот уж что темные выжигают каленым железом среди представителей других рас, которые принимают наше подданство, так это подобную дрянь. Я даже слов, которыми называют эти извращения, произнести не смогу, одно слово — гадость! Ни один темный просто не способен на такие отвратительные действия и поступки! Это какое-то генетическое отклонение, несформированность разумного сознания. Мерзость какая, спаси меня Небо!..

В империи тоже, скажем так, не все гладко, но это потому, что темных значительно меньше, чем людей. Люди! Какая мерзкая раса!

Мамочка, забери меня домой! Папа, я тебя больше никогда не подведу…

Не знаю, сколько я пробыл без сознания, но когда очнулся и разлепил глаза в третий раз, то обнаружил на столике еду. Мм… они меня собрались этим накормить? Ничего не имею против фруктов, когда к ним прилагается что-то посущественней! А это что? Шоколадка? Уже лучше.

Сжевав плитку горького шоколада, я поостерегся есть фрукты, помня о бунтующем желудке.

Картина перед моим затуманенным взором все та же: каменный мешок, нары, железная дверь, цепи. Ноги по-прежнему едва держат, ватное тело отказывается повиноваться, сил еле-еле хватает для минимальной жизнедеятельности. Даже мышление перестраивается по типу мышления Призрака, чтобы не отнимать силы. Единственное, чего хочется, это снова забыться, но надо искать выход. Поэтому все лишнее, даже основное сознание, отключаем и начинаем обшаривать то, до чего дотягиваются мои загребущие ручки.

Н-да… негусто. Единственной внятной идеей оказалось задушиться собственной цепью. Голые стены, пол, полка прикручена к стене так же намертво, как столик к полу. Санузел тоже ничем новым не порадовал, разве что холодной водой с привкусом пыли из крана. Цепи заклинить в стене, чтоб не втягивались, нечем. Надо расковырять эти хитромудрые замки на кандалах… Браслетом, что ли, попробовать? И еще обнаружился чуть поблескивающий глазок камеры под потолком у двери, куда цепи не дотягивались. Я еще и под наблюдением. Ну, это ненадолго.