Крылатая разведка

– Да, – произнесла Дмитриева. – Так вот, я вела личное частное расследование, связанное с деятельностью известного вам Германа Вишняка и… не менее известного вам Павла Антоновича. В гольф-клубе оказалась случайно, меня интересовал Вишняк, точнее, тот человек, с которым он встречался…

– Если вы спросите, кто этот человек, я вам отвечу, – я позволила себе улыбнуться. – Ричард Лимм, коммерсант из Лондона.

– Не знаю, не уверена. Но в одном уверена на все сто. Ваш коллега, Павел Антонович, имеет совместный бизнес с международной наркомафией. Я это знаю, но уже который год не могу ничего с ним сделать. Такие вот дела, подруга.

Какая я этой Дмитриевой подруга? По несчастью, что ли?! Но с другой стороны… Выходит, не одна я знаю о преступной деятельности Председателя?! Милиция, как оказывается, не спит и не зевает. Только вот сделать ничего не может.

– Что вы от меня-то хотите, госпожа хорошая?

– Помощи. Если, конечно, Павел Антонович ваш враг.

Несмотря на свою блондинистую внешность, эта Люба оказалась редким профессионалом. Знает много, наверняка имеет информацию о Председателе и его круге общения. И при этом сама выбрала меня в союзницы! А что, две блондинки – это сила! Поверить этой Любе? Получается, что ее, как и меня, в угол загнали? В самом деле эта пухлощекая следачка готова бросить вызов Председателю, или тут давний затянувшийся конфликт между МВД (милицией) и спецслужбами? Внешность у Любы совсем не героическая, зато имя хорошее – Любовь. Но вот внешность… Женщина-следователь с замечательным именем Любовь имела маленькие глазки, которые можно было бы назвать еще умными и проницательными. Наука физиогномика учит не доверять женщинам с маленькими глазками. Мне всегда это казалось предрассудком, у меня самой глаза не слишком большие (но и не такие маленькие, как у этой милицейской дамы).

– Я, Любовь Николаевна, готова поверить вам… – начала я и осеклась.

Не добавлять же: «но меня смущают ваши маленькие глазки». Впрочем, маленькие яркие глазки лучше, чем пустые, бесцветные, никакие глаза, как у господина Председателя.

– Но меня смущает… – вслух продолжила я. – Каким образом вы сегодня вышли на меня? Знаете, что господин Председатель был у меня под стволом?

– На всякий случай мы держали под контролем один из конспиративных объектов, на котором часто бывал Павел Антонович. Наши «наружники» засекли ваше появление на объекте, сфотографировали и доложили мне. Я вас узнала по фотографии и решила познакомиться поближе. Дальше появился хороший повод – наружники зафиксировали, что вы сели в машину вместе с господином Председателем и в руках у вас пистолет. Я тут же приняла решение «освободить» Павла Антоновича и подключила к делу отряд быстрого реагирования. Приношу извинения за то, что с вами обошлись излишне жестко…

Удар по уху я ощущала до сих пор, вот ребра уже прошли. Ладно, извинения я принимаю молча. Надо же, менты умыли нас по полной программе. Мы, правда, на случай «наружки» особо не проверялись. Кроме Председателя, за нами следить было некому, а тот был с нами. Выходит, нашлось кому…

– Не считайте сотрудников МВД идиотами. Мы тоже умеем работать, – улыбнулась Люба, и глаза ее стали добрыми и мягкими.

– Я не считаю. Особенно сотрудниц, – отозвалась я.

– Вот и прекрасно! – кивнула Дмитриева. – Ну а теперь побеседуем с самим Павлом Антоновичем.

– Зачем?

– Не хочется его просто так отпускать. – Люба улыбнулась, показав ямочки на щеках. – Да вам и самой это будет интересно.

Мне и в самом деле интересно. Работа профессионала высокого уровня никогда не оставляла меня равнодушной. А в Любе чувствовалась именно такая основа.

– Мы с вами хоть и в разных ведомствах, но дело-то одно делаем…

Банальнейшая до рвотного рефлекса фраза. Именно ее произнес Председатель, оказавшись в Любином кабинете. Павел Антонович царил пред нашими взорами. Он чувствовал себя в кабинете Дмитриевой по-хозяйски. И ему, кажется, не нравились полноватые блондинки с ямочками на щеках. На Любовь Николаевну он смотрел неприязненно и высокомерно. Что ж, показное высокомерие – признак слабости.

– Ваши сотрудники уже принесли мне извинения, – продолжил Павел Антонович. – Я их принял.

– Тогда можете быть свободны, – холодно, по-служебному отозвалась Дмитриева.

Председатель со словесным ответом не нашелся. И совершенно не знал, что ему делать дальше. Майор Назарова, то есть я, сидит в кабинете его злейшего врага следачки Дмитриевой… Таким образом, у генерал-Председателя появилось сразу двое злейших врагов. И обе – блондинки. Что может быть ужасней? И теперь просто так покинуть кабинет Любовь Николаевны Павел Антонович никак не мог. Поэтому изо всех сил старался держать себя господином положения.

– Вы свободны, – повторила Люба.

– Ну что ж, Любовь Николаевна, – выдавил из себя Председатель. – Я, разумеется, свободен и без ваших напоминаний. А вот вы… Очень даже нет, и в самое ближайшее время. Сейчас вы играете с огнем, Дмитриева. Знаете, кто эта женщина? – Павел Антонович кивнул в мою сторону.

– Знаю, – коротко ответила Люба, не вдаваясь в уточнение.